«Великий вопрос жизни - как жить среди людей»
Искусству угрожают два чудовища:
художник, который не является мастером,
и мастер, который не является художником.
(с) А. Франс
художник, который не является мастером,
и мастер, который не является художником.
(с) А. Франс
Самое сложное - начать. Первое слово, первые строки. От того, как начинается история, зависит очень важный момент - первое впечатление. И каждый автор ищет свой способ «зацепить на крючок» внимание читателя.
«Черт побери!» - вскричала герцогиня.
много-много букафЭто цитата из романа Агаты Кристи - анекдот о молодом писателе, который начал с этой фразы свой роман, таким вот оригинальным образом решив проблему «зацепки с первой строчки».
(Напоминаю, что в те дни подобное ругательство из уст женщины высшего сословия было чем-то невероятным и шокирующим).
«Больше всего Кей не любил детей».
А это уже «наживка» нашего современника Сергея Лукьяненко - так начинается один из лучших его романов «Линия Грез». Цель та же самая - с первых слов «поймать на крючок» читателя, шокировать его.
Мда, в наши дни ругающейся герцогиней уже никого не удивишь… и даже матерящейся юной школьницей. А вот не любить детей - это, по мнению Лукьяненко, уже привлекает внимание, заставляет читателя сразу с недоумением спросить: что за парень этот Кей, что плохого детишки ему сделали?
Вот в чем цель «зацепки» - читатель должен удивиться (а лучше - поразиться), он должен почувствовать, что от него что-то интересное скрывают, и захотеть это «что-то» узнать.
Ведь всё это и называется - заинтересоваться.
Но что делать читателю, если после яркой «зацепки» следует страница (а то и пять) текста, который ну никак этому читателю не приходится по сердцу? Или герои там поступают странно, а чувствуют и думают ещё более странные вещи, или авторская мысль вам не близка… а почему? Да просто она непонятна.
То, что пойдет дальше, - сборная солянка из диалогов и текущих моих размышлизмов. Тех, кто нашел здесь свои слова, прошу не делать на мой счет нехороших выводов. Я просто решил, в кои-то веки, слепить всё, что на сию актуальную тему думал и писал, в некое подобие теории. А всем оппонентам большое спасибо, поскольку они стимулировали мой процесс мышления, что всегда
Поскольку тема уже больше полугода крутится у меня в голове и приобрела более отчетливые очертания, то какие-то свои прежние аргументы рискну пересказать на новый лад. В чем прелесть цитирования себя-любимого - можно переврать, и автор цитаты на тебя не обидится.
RhiSh: 20 января 2009 г.
Собственно тема: обязаны ли книги вас развлекать?
Вопрос родился из другого - обязана ли книга быть с первой же строки каждому читателю понятна?
И вытекающий вопрос: а ежели она с первой строки (да и с пятой страницы тоже) всё ещё не создает впечатления полной понятности у пресловутого Любого Читателя - должен ли писатель хвататься за голову и, вырывая остатки волос, переписывать книгу так, чтобы «опонятить» её по максимуму?
Ведь тогда выплывает дилемма: если что-то (или многое) до пятой страницы всё ещё непонятно - тогда где гарантия, что утомлённый тщетными умственными усилиями Читатель доберётся до заветной шестой страницы, где по воле недоброго Автора туман всё-таки начинает рассеиваться?
Короче - если непонятно, то как быть с таинственным фактором «интересности»?
Herr Heroin:
«Возьмем другую сторону вопроса: а надо ли ориентироваться на читателя, чтоб он добрался? Пиши, что знаешь, точнее - что считает нужным написаться, и внимательно отслеживай этическую грань: стоит ли выпускать это в мир»
Санбантайтайчо:
«Интересность книги и её способность развлекать - всё-таки разные вещи. Одно дело, если автор не способен выразить свою мысль внятно; так, чтобы она хоть кого-то заинтересовала. Другое - если он пишет, ориентируясь на какой-то определённый круг читателей, которым будет интересно».
Aйрaни Эль Иллари:
«А если автор ориентируется при написании книги на оооочень узкий круг избранных почитателей жанра, причем в весьма специфическом восприятии (как пример могу привести любителей поразглагольствовать о картине Малевича и поискать там то, чего нет), и при этом автор искренне удивляется, почему простые смертные не поняли его книгу? Как быть в таком случае?»
RhiSh:
«Вот здесь возникает вопрос намерения. Слово «ориентируется» предполагает сознательное намерение. А при написании книги искренний человек не «ориентируется на». Он чувствует в себе потребность сказать нечто - и говорит так, как он умеет.
Но проблема в том, что каждый из нас говорит на своём собственном языке.
Если неким чудом перенести в наши дни Вольтера или Гомера - вряд ли эти гениальные авторы своих дней смогут выразить свои мысли языком, нам понятным. Даже если эти люди вдруг возымеют желание рассказать простую детскую сказку.
Сейчас залью вас потоком банальностей: все мы воспитываемся в разной обстановке. Мы впитываем «с молоком матери» определённую систему мышления и способ выражать свои мысли. По мере взросления кто-то осваивает «иностранные языки» - то есть, способ коммуникации с другими существами своего вида.
А кто-то и не осваивает.
Вопрос, хорошо это или плохо, напрямую зависит от того, чей язык ты осваиваешь и с какими представителями вида желаешь общаться. Раньше, когда люди были разделены на сословия, многое было проще: молодые люди из «благородных семейств» изучали латынь и читали Тацита в подлиннике, а также учились куртуазному салонному разговору - но прекрасно обходились без языка грузчиков и крестьянства.
(При всем моем искреннем уважении к грузчикам и крестьянам, без них ведь никуда, даже писателю).
А крестьяне прекрасно обходились без Сократа и Тацита.
В настоящий же момент всех нас свалили в кучу и дают всем одинаково плохое образование - что наглядно демонстрирует огромное количество бездарных и безграмотных фанфиков.
Но я сейчас совсем о другом… Писатель говорит с нами на том языке, который ему свойствен. Насколько бы сильно он ни желал быть понят и услышан - но он ограничен рамками того литературного стиля и образа мышления, которые ему близки. Говоря «ограничен», я не имею в виду «заторможен в развитии» - я имею в виду его систему восприятия мира.
Далее. Наверняка каждый автор является «учеником» какого-то другого писателя - не всегда даже отдавая себе отчет, кто именно пробудил в нем желание оставить и свой след на ниве литературной. И как всякий ученик, он подсознательно перенимает оттенок стиля и манеры мышления своего «сенсэя». И если вышло так, что на стезю писательскую толкнул вас пресловутый Вольтер, Уайльд или, не дай ежик, Джеймс Джойс, - полагаю, что читатель, выросший на первых книгах о Гарри Поттере, вас не сразу поймет.
То, что просто для одного, - сплошь и рядом отнюдь не просто для другого. И даже искреннее желание написать простую, всем понятную детскую сказку (ну ладно - не простую и не совсем детскую) - не отменит того прискорбного факта, что шкала понятности у всех нас - своя.
Поэтому - одно дело, когда человек намеренно ориентируется на некий ограниченный круг читателей. И совсем другое дело, когда этот человек, будучи реалистом, отдает себе отчёт, что его «простую и понятную» вещь смогут - увы! - понять лишь те, кто знает язык, на котором вещь написана.
Причем этих знающих - не десять в стране и не сто на всём земном шаре. Их более чем достаточно - судя по той скорости, с которой «улетают» из книжных магазинов произведения, написанные на том же языке.
И возникает вечно мучающий серьёзного автора вопрос: плох ли он, не умея донести свою мысль до читателя, - или же плоха наша система образования, в которой такие книги, как «Граф Монте-Кристо», «Волшебник Земноморья», «Наш общий друг» и «Айвенго», не являются нормальным, пусть не «лёгким», но увлекательным чтением для каждого подростка двенадцати лет?
И если так получилось, что «учебниками писательства» автора стали именно «Наш общий друг», а также произведения Желязны, Карда и Ле Гуин, - следует ли ему укладывать самого себя на некое прокрустово ложе в стремлении быть понятным любому - или попросту честно и старательно делать максимум того, на что он способен, - в надежде, что пусть не все поймут его, но для оправдания его писательской деятельности понявших будет достаточно?»
___
Дальше начинается разбор по кирпичикам… и наверняка я опять буду говорить банальности и повторяться.
Образ мышления формируется с детства, и насколько сложно человек мыслит - зависит как от среды, где он растет, так и от природного ума. Чем более образованные и интеллигентные люди его окружают, и чем глубже и сложнее его натура - тем сложнее будут мысли и фантазии, которые рождаются в его воображении. И даже если они изложены хорошим литературным языком - далеко не факт, что каждый читающий сумеет понять их, бегло пробежав глазами страницы.
А что такое «хороший литературный язык»?
Бесспорно, в понятие «хороший» обязательно входит ясное, по возможности недвусмысленное изложение автором тех идей, которые ему захотелось изложить. Если автор плохо знает значения слов - что сплошь и рядом мы видим в фанфиках, - то получаются знаменитые «пурпурные ланиты» или более близкое и родное «сверкающие от чистоты и нежности волосы». Короче, автор должен отчетливо представлять, о чем он пишет и как это называется.
Но тогда получается, что лучший образчик «хорошего языка» - это написанное на пятерку школьное сочинение. Каждое предложение из пяти слов, слова недлинные, никаких тебе запятых. Чем не шедевр литературности?
Но как ни привлекательно - нет. Не шедевр. Увы, но с самого начала зарождения литературы понятие «хороший язык писателя» непременно означало - «богатый». Не в простоте и понятности счастье, утверждают критики и литературоведы на протяжении веков, - а в том, чтобы передать словами всё разнообразие, всю сложность и красоту окружающего нас мира. И хорош не тот автор, который донес до нас, что Вася пришел домой, пошел на кухню, ушёл в спальню, а вскорости вышел из дому, - нет, к сожалению, такого автора за «литературность» не похвалишь. Хотя - ведь изложено понятно? Понятно. А литературно? Никоим образом. Мастерство автора заключается в том, чтобы рисовать мир словами, как художник рисует красками, используя десятки оттенков. Причем мало ведь наляпать на холст эту кучу красок - надо, чтобы каждый, самый мимолетный, мазок по холсту был уместным и единственно верным, а результат - прекрасным.
Точно так же и автор должен добиваться от своих слов, чтобы они передали не просто некое очертание события - «сказал» - а тончайшие оттенки: он мог произнести, воскликнуть, пробормотать, фыркнуть, заметить, заявить, прошептать, пролепетать… и много-много ещё. Хорошая литературная речь - это палитра художника-пейзажиста, там множество красок.
Но что ещё очень важно - написанный хорошим литературным языком текст должен легко и «вкусно» читаться. В наше время не практикуется чтение вслух - вероятно, его вытеснили электричество, оптика и телевидение. Но в течение многих лет - во времена свеч и рано слабеющего зрения - люди постоянно читали другим людям вслух. И если чтец «спотыкался» на тяжеловесных оборотах речи, если он не мог понять, с какой интонацией прочесть то или это, - было ясно, что читает он отнюдь не шедевр.
Итак. Богатство языка, плавное и легкое прочтение, правильно расставленные интонации - то есть, столь нелюбимые «афтарами» знаки препинания. В итоге - максимально точное описание словами того, что в книге произошло. Всё это и называется «хороший литературный язык».
Но обязательно ли он понятен?
Разумеется, нет. Если читатель не знает, что такое бастион, фижмы или пилястры, - он не поймет, о чем в тексте говорится. Ну, а если у автора этих мудреных слов нету? Но всё равно - читатель может не знать, чем пурпур отличается от багрянца, вскрик - от крика, а «пошел» - от «устремился».
Грустная истина в том, что если автор более образован, чем читатель, то последний автора не поймет. Но это ещё полбеды - куда грустнее, если непонявший попросту бросит книгу, где столько незнакомых слов, да ещё и автора обругает - непонятно, мол, пишешь.
Но бывает еще хуже - когда слова-то понятны, а вот смысл…
Был такой поэт, известный как К.Р. - иначе говоря, великий князь Константин Романов. Умер в начале 20-го века, писал стихи и пьесы… стихи, кстати, хорошие. И вот больше века назад, когда ни о какой революции никто и не подозревал (равно как и о том, что каждая кухарка может управлять государством), - этот умный образованный человек уже тогда был сильно встревожен тем, что искусство начинает быть «для всех». Точно не процитирую, но он писал следующее: искусство во все времена было призвано возвышать и облагораживать душу, а литература - ещё и оттачивать ум. Искусство должно задавать некую планку, к которой люди смогут устремляться… и становиться лучше - да, вот такие идеи ещё бытовали тогда в нашей стране: людям вовсе не помешает стать чище, умнее и лучше. И князь Романов огорченно отмечал, что литераторы начинают снижать эту планку - давать людям то, что им желаемо и «аппетитно».
Ему повезло: он умер, не увидев ни революции, ни крушения своего мира, где считалось нормальным стремление души к очищению, а ума - к мудрости… страшно представить, что бы он сказал, увидев мир современный - где «люди хотят» возведено на пьедестал, и неважно, что подавляющее большинство людей хочет попросту развлечься, похихикать, ужаснуться и этак славно убить время. Мир, где искусство тесно переплелось с бизнесом, с таким понятием, как потребление. Есть спрос - вот предложение; так не станем предлагать то, чего не просят, ведь не возьмут-с… народ, батенька, это сила, народ всегда прав…
Потребителей хватает на всех континентах этой планеты. Почему-то принято, чуть что, ругать за тупость Штаты - мол, там и книжек не читают, и вообще думать не умеют. Но ведь если посмотреть не за океан, а оглянуться - что мы видим? Людей, которые не особенно рвутся к знаниям, прекрасно обходятся без книжек, но главное - терпеть не могут думать. Примеров множество. Какую по-настоящему важную сферу жизни ни затронь - будь то любовь, дружба, ответственность, долг, другие страны, другие люди, увлечения, свобода… повсюду я встречаю одно и то же: в быту обо всем этом люди думать не желают. Они не желают задаваться вопросами и размышлять над вопросами, заданными кем-то ещё. Люди желают трех вещей: денег, секса и развлекаться.
И вот с таким подходом (навязанным ему буквальной каждой стороной нашей реальности) современный среднестатистический читатель берется за книгу. И будучи потребителем - он заранее очень много ждет. Он не жаждет прыжка в Неизвестное - ну нет, ведь оно может не оправдать затрат. Современный читатель - прагматик. Первым делом он желает знать имя автора. Он желает гарантий, что автор этот - знаменитость. Тогда он не зря потратит свое времечко - даже если в книжке и ни черта не понятно, но ведь круто же при случае упомянуть, что читаешь Лукьяненко, Булгакова или Мураками!
Далее, читатель желает знать, о чем будет в книжке. Фэнтези - значит, про орков и эльфов. Ага, ну вот и ясненько - мы ведь уже всё про них знаем! Орки злобные, страшные и грязные (но могут оказаться свободолюбивыми героями, а это так близко и няшно, так роднит их с читателем). Эльфы - прекрасные, утонченные (и неважно, что для читателя это синоним «тощие») и играют на флейтах, а ещё круто мочат из лука всё, что движется (и могут оказаться жестокими кровожадными сволочами, а это тоже близко и няшно, и тоже так роднит их с читателем).
И не дай бог, автор читателя обманет! Не дай бог эльфы окажутся совсем не такие, орков не будет вовсе, никаких колец, никакой магии, и вообще, оказывается, это не фэнтези, хоть леса, кони и луки со стрелами в тексте имеются. Представьте, автор, - вы описываете героя так, что читатель ну совершенно не узнаёт в нем ни себя, ни соседей, ни знакомых, ни даже Шварценеггера! Представьте, какой ужас: вот тут на месте вашего героя читатель бы охнул, а он - не охает. Тут бы читатель испугался, а он смеется. А на этой улице читатель бы просто пер мимо, мечтая о пиве и зарплате, а ваш герой сел на лавочку и о чем-то грустит, размышляет или грезит… Непорядок!
И бесполезно, автор, вам робко указывать на тот факт, что вообще-то вы пишете не про читателя, а про своего героя, который вообще-то обитает в другом мире, верит в другие истины, и кстати - совсем и не человек. Читатель-потребитель вас не поймет. А это в лексиконе читателя-потребителя означает - не одобрит.
Потому что всё непонятное мешает читателю-потребителю заниматься любимым делом, ради которого он, собственно, и взял в руки эту книжку, - расслабляться. То есть - отключить утомленные учебою и работой мозги и плыть по волнам столь желанного безмыслия. Милостиво позволяя автору его (читателя) развлекать. Этакое возвращение в невинное младенчество: вот он, читатель, лежит в кроватке с соской во рту, а рядышком - автор с красивой погремушкой. Чем не идиллия? А тут - стоп!!! - автор вовсе не с погремушкой, а с квадратной штуковиной из бумаги, а там много словей непонятственных… безобразие.
А теперь ещё веселее - перейдем от непонятных слов к непонятным мыслям, идеям и событиям.
И снова к цитатам.
«Одно дело, когда читаешь, скажем, известного автора, и вот тут-то и начинается "А что это он так странно написал, что это за нелогичность? Ну-ка, ну-ка, что же там дальше будет?"
И совсем другое, когда это - у еще только начинающего автора».
С одной стороны - я согласен. Конечно, громкое имя - или автор, уже знакомый тебе, - заранее определяют твое отношение. Не на все сто - но изрядно.
Хотя тут есть свои нюансы. Есть фактор «антирекламы» - когда книга известного автора заранее вызывает неприязнь (он ведь «распиаренный»!) и желание отыскать у него побольше косяков. Но я не об этом.
С другой стороны… могу поделиться своим опытом читателя. Для меня практически все авторы в моей тридцатилетней читательской «карьере» были незнакомыми и неизвестными. Конечно, в детстве я начинал с классиков на полках, но последние 15 лет увлекаюсь фантастикой - и поскольку книги выбирал сам, по принципу «полистал - понравилось», то почти никогда не знал, какая у автора репутация, насколько он известен у себя на родине (как правило, в Штатах).
Читать я начал в шесть лет, и начал нехило - с «Трех мушкетеров». Очевидно, что я многих вещей там не понимал - просто не мог понимать умом маленького ребенка. И мой читательский опыт (неумышленно и неосознанно) сформирован был в убеждении, что книга априори непонятна. До сих пор, открывая новую книгу, я заранее готов к тому, что могу не понять - и это естественно. Что с первых строк меня кидают в чужой странный мир, населенный массой людей с непривычными именами, которых начинаешь узнавать, лишь «пожив» в этом мире главу-другую. Что у автора не было цели сделать книгу именно понятной - причем с первой страницы и каждому недоумку вроде меня. Хотя для меня чтение книг всегда было не, упаси господи, «работой», а величайшим наслаждением - но я привык к восприятию каждой новой книги как Тайны. Читайте - и обрящете.
А если оценить весь пласт американской фантастики, которую я за пятнадцать лет скушал, - тут картина такая, что я вообще очень редко с первого прочтения понимал замысел автора, потому что современная нф - это жанр крайне сложный. Это погружение умных, неординарных, отчасти сумасшедших людей в дебри подсознания, в попытки объяснить тайны вселенной... и пресловутая «фантастичность» - это попросту самый доступный для современного мыслителя способ погрузить своего героя в нужный для раскрытия идеи антураж.
Ведь уже несколько веков - с момента появления художественной литературы - идет спор, где в ней кончается «попса» и начинается собственно Литература. И все несколько веков критики и искусствоведы твердят одно: если вы пишете только о событиях - это попса. «Бульварным романом» всегда звали то, что сейчас принято называть «экшн». Не-попса начинается, едва в рамках жанра появляется глубокий, достоверный психологический анализ. Ну и высший пилотаж - если есть также и некая Идея.
В настоящий момент нф уже кое-как принята в ряды «не-попсы». Поскольку там есть десятки авторов, у которых и тебе идея, и самые необычные виды построения сюжета, и психология, и философия, и драматизм - в общем, весь букет.
А вот фэнтези пока в этом плане... увы. Из-за шаблонности, в первую очередь. Из-за сотен плохих писателей, которые лепят пресловутый однотипный экшн на «нарисованном» антураже, используя картонных героев и одну схему - «квест». Собралась команда из ёльфа (в веночке и с луком-стрелами), воина (тупого агрессивого громилы), Девушки (раса неважна, были бы ноги красивые), ну и сбоку болтается видовое меньшинство типа гнома, хоббита или ещё кого мелкого - для смеху. Ах да, и Мудрец. Кудыть без Мудреца автору, когда он загонит команду в безвыходную ситуацию, а думать ему (автору) неохота.
И очень немногие фэнтезисты пытаются понять, а кто такой - маг, кто такой - гном, кто такой - эльф... Очень немногие сами осознают, что обязаны не просто обозвать обычных людей такими именами, а в самом деле описать нечеловеков.
Это сложная задача. Но это - ещё и сложное чтение. Если оно несложное - значит, это попса. Как ни обидно это авторам.
Но читатель тоже должен отдавать себе отчет, что книга - хорошая книга - это всегда «шкатулка с секретом». Книги - в точности как люди. Сосед-алкоголик Петя или крашеная блондинка Нюся будут с первого взгляда понятны - а допустим, если вы познакомились с ученым-ядерщиком, или талантливым композитором, или увлеченным археологом? Или с немолодым почтенным профессором? Ну не поймете вы этих людей «с первой страницы». Так что ж теперь - общаться только с блондинками и алкоголиками?
Вряд ли стоит подчеркивать, что неправильно заранее оценивать книгу по уровню известности автора. Ведь, допустим, я могу вам для примера дать прочесть первую главу... неизвестно чью. Нет, правда, хотите такой эксперимент? Вы не будете знать, взял ли я произведение маститого романиста или юного автора из сети. И как же вы будете это произведение оценивать?
Единственно правильный способ составить объективное суждение о книге - это прочитать её. Причем читать, совершенно не «предполагая» и не «ожидая». Стили и жанры сейчас переплетаются самым причудливым образом, и любое ожидание - просто бесполезно... да и зачем? Ведь самое интересное в чтении - это путь в неизвестность. Зачем же себе заранее его портить? Это отчасти напоминает чтение детектива... ведь вы не полезете на последнюю страницу, чтобы узнать имя убийцы? Полезете - поломаете себя всё удовольствие.
От автора многое ждут - и правильно. Но быть Читателем - тоже особый талант. Не каждый умеет правильно быть Читателем, в чем не раз убеждался... Тот самый читатель-потребитель стремится к чему? Не думать он желает, а желает он, чтобы его качественно «обслужили». Он заказал боевик - вот вам погони, дзюдо и перестрелка. Заказал фэнтези - вот та самая стандартная компашка, идущая за очередным кольцом, и непременные бессмысленно-злобные злодеи, клыкастые монстры и браво мочащие орков благородные ёльфы, способные пустить веером пять стрел и каждой попасть точно орку в левую ноздрю, а потом сплясать на лужайке и спеть песню.
Потребительский подход к литературе популярен - но это не означает, что он правильный. Литература - это способ осмыслить мир и собственный путь в нем. Способ понять что-то важное, стать мудрее и лучше. А это ведь - не развлечение. Даже если всё это упаковано в яркую оболочку сказки.
И тот, кто с ходу ставит книгу на полку пылиться лишь потому, что «блюдо подано недостаточно горячим» - это плохой читатель.
А что же тогда, спросите вы, должен делать писатель - выплескивать свои мысли на страницы этаким «вольным потоком», парой небрежных мазков намечать контуры мира и силуэты героев - кто не дурак, тот разберется?
Сомневаюсь.
По моему разумению, задача писателя - не просто сказать, а быть услышанным. И если он - натура сложная, противоречивая, глубокая, неординарная - полагаю, точно такими же будут и его герои, и сюжет, и весь созданный им мир. Но ведь автор выпустил своё «детище» на волю - на прочтение народное? Не спрятал любовно в ящик стола, дабы иногда достать, перечитать и лишний раз самому себе умилиться - вот он какой умный и талантливый!
А стало быть, задача навязшей в зубах «понятности» всё-таки актуальна - даже если вы пишете не для потребителей, а для вдумчивых, адекватных, опытных - в общем, настоящих - читателей.
И тут на первое место выплывают «три кита» - логика, цельность, психология.
А возможно, что это три головы одного дракона… Но что это означает?
Проще всего было бы сослаться на конкретных авторов - например, на Джина Вулфа с его «Пыточных дел мастером» или Олдриджа, «Контракт на Фараоне». Вас с первых строк бесцеремонно швыряют в миры, крайне далекие от матушки-России, да и вообще от «земного» - причем отличаются они не цветом травы и волос обитателей, а совершенно чуждой моралью. Устроены эти миры странно; герои думают и поступают дико и неестественно. Для нас.
Но если вы всё-таки стиснете зубы, включите на полную катушку мозги и с боем прорветесь (не без удовольствия, поверьте) до последней страницы - вы увидите, что на любой ваш вопрос автор так или иначе ответил в тексте. Где-то он ответил не прямо, не разжевал до мелочей - но он предоставил вам достаточно сведений, чтобы вы сами могли домыслить «недожеванные» звенья.
Вы увидите, что хотя многие поступки героев абсурдны на первый взгляд - но они абсолютно логичны в рамках выведенного психологического портрета. Да, герой думает и действует не как вы - но он постоянно думает и действует именно так, как ОН. И у вас нет повода возмущенно спросить, почему вот тут жесткий циник развел море сентиментальных соплей, а вон там - проницательный умник внезапно и беспричинно «ослеп» и поглупел до уровня детсадовца.
Вы увидите, что хоть мир и ничуть не похож на наш - но это мир… настоящий. В нем есть своя железная логика - листья не просто так синие, звери не по глупой прихоти двухголовые, а маги живут в стеклянных башнях и не женятся потому, что на то есть свои веские причины (которые можно выловить в тексте) - а не потому, что автору сама идея ну очень уж понравилась.
Хороший, добротный, уютный дом непременно должен быть грамотно спроектирован. Он должен быть выстроен из качественных материалов. И сантехника должна быть не на скорую руку сляпана из ржавых труб пьяным мужичком - иначе ваш «уют» однажды завершится фонтаном… и скажите спасибо, что из кухонного крана, а не из унитаза.
Как это относится к книжке? А так, что жилец дома не обязан быть строителем или архитектором, но покосившуюся стену он всё равно заметит. Не говоря уж о подтекающем унитазе. Точно так же читатель заметит, если ваш мир выстроен как попало, поступки героев противоречат тому, что вы сами о них сказали, а сюжет то и дело «зависает» или уходит в непонятные дебри - и сколько вы ни думаете, но так и не можете постичь, нафига героя аж на главу занесло в город А, когда ему срочно надо было в селение Б.
Автор не обязан расписать до минуты каждый день жизни героя - но сам он обязан знать - хотя бы в общих чертах - как герой проводил эти дни. Автор не профессор, ведущий семинар по психологии, и если он не пустился в дотошные описания натуры героев, то это - его право. Но он обязан дать нам - читателям - всю необходимую информацию, чтобы мы сами могли «дорисовать» все намеченные им портреты. Например, если автор ни разу не утрудился сказать, о чем думает и чего хочет герой, да и репликами этот герой нас не балует, - то не мы, а сам автор виноват, что этого героя мы так и не поняли.
И если автор - фантаст, то есть «создатель миров» - он обязан иметь полное представление о том, почему его мир устроен так, а не иначе. Почему листья синие, кони шестиногие, мудрецы в быту смешны и нелепы, сильные воины похожи в общении на девочек-первоклассниц, а маги - взбалмошные истерики, причем им строго запрещено жениться. Вы знаете объяснения всему этому набору несуразиц? В вашем мире это - вовсе не несуразицы, а на то есть веские причины? Прекрасно. Если вы сумели каким-то образом донести эти причины до читателя - если читатель с помощью вашей книги и своей головы может эти причины понять - замечательно. Пишите.
Но если даже самый гениальный и дотошный читатель, дважды изучив вашу книгу от корки до корки, так и не понял, почему вот это произошло вот так… увы, но вы написали плохо. Ваш «дом» спроектирован с ошибкой и вот-вот рухнет на головы обитателей.
Существует такая вещь, как дар Слова. Мне кажется, это то же самое, что абсолютный слух, тончайшее обоняние или вкусовые рецепторы дегустатора, - природная особенность. И выражается она в том, что человек умеет потрясающе точно, живо и красочно «рисовать» картины написанными словами. Что ему ни покажи - он так напишет, что никакой Станиславский не скажет «не верю». Цветы будут благоухать, опавшие листья - шуршать, монстры - ужасать, радость героя сделает нас счастливыми, а его горе заставит наши сердца сжиматься, а глаза - влажнеть от слез. Всё это - Дар Слова.
И конечно, писателю он необходим. По сути, без него просто не может быть писателя - как не бывает лишенных слуха музыкантов.
Но дара Слова - мало. Кроме умения описывать, в вашем сознании должно иметься то, что вы описываете. Это «нечто» должно быть продуманным, завершенным, увлекательным. Вы должны быть психологом - во-первых, чтобы ваши герои были всё-таки живыми и цельными, а не кое-как слепленными кусочками разных людей, - а во-вторых, если вы не психолог, вы не поймете, увлечет ли читателя вот этот мир, эти события, эти герои.
Ах, так «мнение народное» все-таки учитывать стоит? Безобразие, кричит негодующий автор, не обязан я подстраиваться под глупую толпу!
Под глупую - нет. И не о толпе речь - толпа вообще книжек не читает. Но вот приложить все силы, чтобы ваше творение заинтересовало людей мыслящих, неглупых и трепетно относящихся к слову печатному, - тех людей, которые живут в мире книг, как рыбы в океане, - это автор обязан. Не стоит путать толпу и Своих Читателей.
Автор - канатоходец, который вечно балансирует над пропастью. Он должен говорить лишь то, к чему в самом деле лежит его душа и тянется сердце, - но он должен и помнить о том, что далеко не всякий вяк его души представляет интерес для человечества. Он должен дать волю воображению и творить новые миры - но эти порывы должны неизменно подчиняться строгой логике и сопровождаться работой холодного разума. Он должен искать новое - но учитывать и то, что классики стали таковыми не на пустом месте, и оригинальность сама по себе мало значит, если это просто новая разновидность скучной глупости.
Автор должен искать себя… но писать он должен о своих героях - именно их делая живыми, убедительными, требующими внимания читателя, которое заставит его в трепетном нетерпении переворачивать страницы.
Мне кажется, автор просто должен быть максимально честным с собою: сделать не «как получилось», а - всё, что он может. Постараться сказать именно то, что родилось в его душе, именно теми, единственно верными словами.
И уповать на то, что имеющие уши однажды его услышат.
@темы: размышлизм, книжное
-
-
25.09.2009 в 15:59-
-
25.09.2009 в 20:38«Бе-бе-бе» (с)
Отправит... как только напишет ещё две главы. Поскольку все-таки нехорошо посылать вещь, не законченную ну ничем.
*а вот потом, когда не будет ответа, тут-то он и впадет в хорошую, полноценную депрессию*-
-
25.09.2009 в 20:45-
-
26.09.2009 в 10:47"развлекаться"- это не вещь. Непростительная ошибка!!))
-
-
05.10.2009 в 11:20Наконец-то я добралась до этой странички!
Вчера, когда уже готовилась нажать кнопку "отправить", "сетка" меня безжалостно выкинула. ((
А некоторыми "размышлизмами" хотелось поделиться...
...
Если вдуматься, тут затронут даже не один, а несколько вопросов.
Но, раз уж разговор зашел о «понятности», на ней и остановимся.
(Только сразу следует оговориться, что речь будет идти не об УЧЕБНЫХ работах. Тогда термин «понятности» нуждался бы в другом подходе и других доказательствах).
Что-то мне подсказывает, что эта пресловутая «понятность-непонятность», стоящая между писателем и читателем, при более пристальном рассмотрении все же является проблемой ЧИТАТЕЛЯ, нежели писателя.
Но – пойдем по порядку.
«Самое сложное - начать. Первое слово, первые строки. От того, как начинается история, зависит очень важный момент - первое впечатление. И каждый автор ищет свой способ «зацепить на крючок» внимание читателя.
Вот в чем цель «зацепки» - читатель должен удивиться (а лучше - поразиться), он должен почувствовать, что от него что-то интересное скрывают, и захотеть это «что-то» узнать.
Ведь всё это и называется – заинтересоваться». (С)
Верно.
Начало во многом определяет дальнейшее отношение читателя к тексту.
Первая фраза зачастую становится лакмусом нашего интереса, сигнальным маячком, на свет которого привлекаются новые и новые читатели.
«…Но что делать читателю, если после яркой «зацепки» следует страница (а то и пять) текста, который ну никак этому читателю не приходится по сердцу? Или герои там поступают странно, а чувствуют и думают ещё более странные вещи, или авторская мысль вам не близка… а почему? Да просто она непонятна». (С)
Но ведь никто и не гарантировал, что «заманившая» нас фраза, сыгравшая роль «приманки», станет также ключом и универсальной «отмычкой», отпирающей все «тайные комнаты» и «шкатулки с секретом», которые имеются в романе!
У нее была своя функция, - «зацепить» читателя, и она ее с успехом выполнила. Так что грех требовать от нее чего-то большего.
А вот далее в игру вступают такие «переменные величины», как ЧИТАТЕЛЬСКИЙ ОПЫТ и ЧИТАТЕЛЬСКИЙ ВКУС.
И только они могут стать помощниками в разгадывании авторской загадки, и определить дальнейший интерес к чтению.
Первый (ОПЫТ) необходим для того, чтобы не перепрыгивать через какие-то ступени и не браться за что-то ЗАВЕДОМО непосильное, что по этой причине может быть объявлено «непонятным».
Второй (ВКУС) являясь частью того же опыта, только более «концентрированного», предполагает вполне сложившиеся и СОЗНАТЕЛЬНЫЕ навыки того, как отличать «кислое от сладкого» и «зеленое от розового».
Согласитесь, если десятилетнему малышу подсунуть книги Кафки, Набокова или Толстого (за исключением рассказов, написанных им специально для детей), книги этих авторов непременно попадут у маленького читателя в разряд «непонятных».
Вернее, будут им так НАЗВАНЫ. – Хотя с высоты опыта взрослого они таковыми не кажутся. Так как книги «растут» вместе со своими читателями.
Сначала – «Репка» и «Колобок», потом – Маршак и Барто, позже – Крапивин и Гайдар, еще чуть позже – Дюма и Майн Рид. (Заранее прошу прощения за этот ряд, который может показаться кому-то странным и наивным, - это ряд МОЕГО детства, и каждый может выстроить вместо него свой). А вот затем уже – тот самый Кафка.
Мысль ясна? – Опыт – это неуклонное поступательное движение от более простого – к менее простому – и накопление определенного багажа знаний. Который в дальнейшем, при столкновении читателя с более сложной, тонкой и вычурной вещью позволит сделать ее «понятной», пользуясь хранилищем ассоциаций, сопоставлений и сравнений.
И вот тут Опыт начинает сливаться со второй своей «ипостасью» - Вкусом.
Ибо Вкус – это не просто СКОПЛЕНИЕ и СОБРАНИЕ каких-то знаний, но – прежде всего – РАСШИРЕНИЕ ДИАПАЗОНА ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТИ, ОБОСТРЕНИЕ ВОСПРИЯТИЯ при помощи включения НОВЫХ «РЕЦЕПТОРОВ». То есть, более утонченное и, если на то пошло, «профессиональное» чтение. Которое отличается от беглого и поверхностного проглядывания текста «по диагонали». И уж тем более – от бездумного и бесцельного «расслабления», с чем у многих – увы! – часто ассоциируется чтение.
И такой взгляд довольно широко распространен. Если сравнивать чтение с математикой, то всё то, что посложнее элементарных основ сложения и вычитания, такой читатель предпочитает отнести в разряд «непонятного», нежели прикладывать какие-то усилия для освоения «алгебры» и прочих высших материй.
«…всё непонятное мешает читателю-потребителю заниматься любимым делом, ради которого он, собственно, и взял в руки эту книжку, - расслабляться. То есть - отключить утомленные учебою и работой мозги и плыть по волнам столь желанного безмыслия. Милостиво позволяя автору его (читателя) развлекать». (С)
«Просмотрел – расслабился – забыл».
Ни уму – ни сердцу.
А ведь ЧИТАТЬ – в классическом варианте - это на самом деле не просто складывать буквы в слова, а слова – в предложения, но и видеть за этими самыми словами скрытую мысль, проникая «между строк».
Потому что, как мы уже знаем, всякое литературное произведение – это загадка, которую предстоит разгадать, причем, у каждого автора свой «код», каждое из произведений уникально, и требует своей «отмычки».
«Мы впитываем «с молоком матери» определённую систему мышления и способ выражать свои мысли. По мере взросления кто-то осваивает «иностранные языки» - то есть, способ коммуникации с другими существами своего вида». (С)
Именно! То есть, с возрастом усложняется не только манера излагать мысли, но (надеюсь)) – и способность ПОНИМАТЬ их.
И это умение - умение ПОНИМАТЬ текст - теснейшим образом связано с понятием ВКУСА.
Но он не вырастает на пустом месте.
Его, как ни странно, можно и нужно в себе воспитывать и развивать.
Потому что, как и все человеческие навыки, он может остаться на зачаточном, примитивном уровне, может подняться до дилетантско-ремесленного, а может дойти до уровня гурмана.
«Грустная истина в том, что если автор более образован, чем читатель, то последний автора не поймет. Но это ещё полбеды - куда грустнее, если непонявший попросту бросит книгу, где столько незнакомых слов, да ещё и автора обругает - непонятно, мол, пишешь». (С)
Вот мы и вернулись к тому, с чего начали: понимание – это проблема читателя, а точнее, проблема его образования и воспитания, сформировавших его вкус. Хорошо развитый вкус - настоящее искусство. Требующее определенной работы над собой.
Зачем это нужно?
Затем, что иначе происходит снижение его «планки», «одичание».
Так, к примеру, дичают кусты роз, постепенно вырождаясь в шиповник, если за ними не ухаживать и не культивировать.
Так не лучше ли постараться стать «профессиональным» читателем, чем вечно предаваться упрекам на «непонятность» автора?
Непонятно – отложите на некоторое время и постарайтесь осмыслить прочитанное. Не бойтесь вернуться к «непонятному» тексту снова и снова.
«Читатель не тот, кто читает, а тот, кто перечитывает». (Цитата; правда не знаю, откуда).
Да-да, представьте себе!
Что вы приобретаете? - Гамму нюансов, необыкновенную палитру восприятия!
Представьте: увидеть новые цвета! Ощутить новый вкус! Почувствовать более острые эмоции!..
Разве это не стоит проведенной работы и затраченных усилий?
Не успокаиваться и не отступать перед «непонятностью».
«Не позволяй душе лениться! Чтоб воду в ступе не толочь, Душа обязана трудиться, - И день и ночь, И день и ночь!» (С)
-
-
07.10.2009 в 05:50Вообще слегка забавно то, что вчера я написал ещё кое-что о книгах, где мелькнула мысль о специфике понятия «книга» в ряду прочих видов искусства. И о том, что для восприятия этого особого вида искусства такой труд, как обдумывание, работа мысли, - не просто желателен, а необходим.
А вообще, сложные это вещи... хороший вкус, читательская интуиция... ведь на это всегда могут ответить - «а это просто не моя книга» - и будут правы... такое тоже постоянно случается. Я сам прочел далеко не всё, что входит в «набор интеллигентного читателя». Увы...(
Одна из великих тайн нашего мира - секрет Интересности. Как понять - интересны ли мои идеи узкому кругу, тысячам людей или всего лишь парочке читателей? Как этой интересности добиться, если я хочу не просто «написать книжку», а сказать вполне конкретные вещи, поведать именно свою историю?..
Нет ответа.
Как сделать, чтобы близкие и важные для меня люди не просто советовали мне идти в издательство, а хотя бы в нескольких словах дали понять, что их хоть чуточку заинтересовал мой мир и мои герои?