Очень хочется показать народу новый вид «Тринадцатой»... Ведь это же - работа. Масса труда автора, а ведь труд должен быть оценен. И то, что получилось, - это здорово. Заслуживает того, чтобы те, кто всё это время читал, ловил баги, переживал за героев, - тоже увидели, как автор воспринял все эти советы...

Но ведь это - дело автора. Поэтому не настаиваю. Просто такие вот мысли.

Не настаиваю тем более, что все эти наши нервы из-за неккомментирования... всё, что так остро, так много крови попортило, только тормозя работу над книгой...

Но тем не менее... ведь показать-то - хочется!!!

Такое вот чисто детское желание «похвастаться», поделиться - «Вот какая у меня тут вкусняшка, хотите?»

Ты в самом деле всё делаешь отлично, мась. Настоящий талант. Настоящий Писатель.

@темы: размышлизм, маcик, книжное

---

старое-зимнее...

«Грустная Новогодняя Сказка, или История Шушпанчика»


Он был маленький и невинный, со взором, устремлённым в небеса:

далее

И мечты у него были Волшебные, а ещё он хотел найти Друга:



И он отважно шёл к своей Мечте:




Он стремился познать мир:




... не отступая перед лицом опасности:




Он освоил Прозу Жизни - например, что иногда стоит сменить масть:




И хотел всё постичь на собственном опыте:




Но вдруг узнал, что опыт бывает и негативный: ты можешь попасть в чью-то корзинку с подарком...



... и даже будешь там не единственным.
___

Но он не сдавался, как истый Шушпанчик, и в конце концов обрел Свободу и Мудрость:



но что-то он не кажется счастливым...

КОНЕЦ.

автор и соcтавитель - ваш ня... тьфу, то есть, я ))) ~~

@темы: пирожки с котятами

---

(c)тащено

Всем пушистым и няшным посвящается )

Kawaii... )

---

Услышь
отраженье души
в тенях из веков и снов,
и не в сумраке сказанных слов,
И в звездном огне
в себя загляни, не утонув во тьме
И коснувшись застывших сетей,
доверься тени из мира без дней и теней...

Фуф... четвертый?..
Нет, как выяснилось далее - шестой )

@темы: Знаки Огня

---

Почему умные и хорошие люди не хотят понимать друг друга?

Почему?!

Тех, кто не безразличен, кто желает вам добра, - так мало.
Так мало тех, кому не всё равно, что вам больно.
Кто захочет сказать теплое слово или помочь.

Их почти нет.

Разве это не повод их беречь?

Почему люди так не хотят понимать друг друга?!

Ключевое слово «друг».

А он не друг? Настолько лучше быть врагами или теми, кому наплевать?

И чья-то любовь дороже? А чья-то - медная монетка или вообще ничего?

Так мало тех, кому ты важен, на фоне миллиардов равнодушных.

На каких весах можно взвесить любовь? Когда она стала зависеть от красоты слов?

Почему люди с такой яростью отбрасывают саму мысль о том, чтобы понимать друг друга?

Это мир сдохнет под толщей льда - сделанного своими руками.
Волей тех, кто скорее убьет или будет страдать, чем согласится понимать.

Понять другого - это так страшно?

Почему люди так не хотят понимать друг друга?

Потому, что из «понимать» - неизбежно вытекает «принимать и прощать»?

Не волчий мир. Не хочу обижать волков.

---

Просто так...

Марк Шейдон

Произведений: 42
Получено рецензий: 55
Написано рецензий: 24
Читателей: 1442

Просто беззвучная магия чисел...

@темы: магия чисел

---

«Завистливый человек причиняет огорчение самому себе, словно своему врагу»
(с) Демокрит

    Само собой разумеется, что слыша слово «зависть», мы ничего хорошего и приятного не думаем, а вспоминаем Моцарта и Сальери - или не раз встреченных в повседневной жизни людей, которые косо смотрят на тех, кто богаче, или красивее, или известнее, или умнее. Но так ли это чувство ужасно, как принято считать?

    Словарь говорит нам, что зависть - это «чувство досады, вызванное превосходством, благополучием другого, желанием иметь то, что есть у другого».

    Но ведь если мы желаем чего-то - мы начинаем к этому стремиться. Если чье-то превосходство вызывает у нас досаду - естественно, мы захотим сравняться с ним, а то и превзойти его. И в самом деле - очень часто на покорение вершины нас толкает не что иное, как зрелище вершины, которую покоряет другой. «Здорово! - думаем мы. - Я тоже так хочу! А чем я хуже?!»

    В обыденной жизни такое случается сплошь и рядом. Человек видит чей-то успех, роскошь, славу - и он, конечно, хочет то же самое и себе. А то, что всё это - у других, вызывает огорчение, досаду, злость. А эти неприятные ощущения, в свою очередь, заставляют добиваться того же и для себя.

    Получается, зависть - это чувство, которое нам полезно? Мотивация для новых достижений, для наиболее полной реализации себя?

    Тогда почему же это чувство так осуждают сотни книг, почему против него нас предостерегают с детства?

    Завистник не просто желает того, что есть у другого, - незаметно для себя он начинает испытывать к этому другому неприязнь, как к вору, который его обокрал. Завистник не замечает, как его душевные силы уходят не на достижение желаемого - а на растущую обиду и злость на «вора» и на судьбу, которая так «несправедливо» наградила другого тем, в чем обделила его. Это чувство обиды - оно не стимулирует волю к победе, а уничтожает ее, потому что «обиженный» начинает чувствовать себя жертвой самой судьбы, уже заранее состоявшимся неудачником - ведь он-то не виноват, что у другого есть то и это, а у него - нет!

    Завистник - изначально человек обиженный и сердитый, а эти эмоции требуют выхода. Они требуют «объекта». И, конечно, находят - вот же этот тип, несправедливо обласканный судьбой! И в подсознании завистника выстраивается логическая цепочка: раз несправедливо - то надо справедливость восстановить… то есть, «незаконные» блага отнять. Пока «этот тип» ими владеет - это плохо, неправильно.

    Таким образом, завистнику для счастья уже надо не добиться таких же благ, не покорить такую же вершину - нет, на первое место выходит неприязнь к «этому типу» и желание увидеть его провал. А пока «этот тип», то есть объект зависти, процветает - завистник не будет счастлив, пусть даже он сам и достиг не меньшего.

    Но думаю, причина, почему он постоянно несчастлив и недоволен, - не только в злости на «вора». Главная опасность зависти в том, что она заставляет нас смотреть не в себя, а вовне. Жить чужой жизнью.

    Тот, кто предрасположен к зависти, непрестанно оглядывается по сторонам. Вероятно, в глубине души он в себе не уверен, недоволен собою, чувствует свою нереализованность - и пытается добиться этой уверенности за счет окружающих. Как? Путем постоянного сравнения. Поскольку он плохо понимает себя, то лишь сравнивая, может понять, состоялся он или нет. И зачастую такой человек желает чего-то лишь потому, что это есть у другого. Например, он видит певца, блистающего на сцене, - и сам рвется на сцену, хотя он вовсе не умеет и не так уж любит петь. Он видит соседа в роскошном лимузине - и ему хочется такой же, хотя до этого момента он прекрасно обходился без машины. Он бы и дальше обходился - но чувство «у него есть, а у меня нет» усиливает его ощущение неполноценности. А чего именно «у него нет» - уже не столь важно.

    Зависть направляет нас на достижение вовсе не наших настоящих целей - и поэтому, даже если они и достигнуты, мы не становимся счастливее. Подсознательно человек всё равно ощущает, что ему чего-то недостает. Но поскольку он не пытается понять себя и свои истинные потребности - то его недовольство выльется в раздраженное чувство: «У него есть больше, чем у меня!» - и он снова будет понапрасну тратить душевные силы и жизненную энергию, негодуя на окружающих и гоняясь за чем-то, вовсе ему не нужным.

    Зависть загоняет человека в своеобразную ловушку: он испытывает сильные негативные чувства, он лишен покоя и постоянно несчастлив, он расходует массу сил и времени и даже, возможно, преуспевает… но всё это понапрасну, потому что и его чувства, и его деятельность определяются не его собственными талантами и устремлениями, а достижениями других людей. И чем дальше он идет по пути зависти, тем меньше у него шансов постичь подлинного себя и найти свое счастье - ведь он уже настолько увяз в обиде, гневе и недовольстве собой, что эти эмоции, как непрестанный шум, заслоняют от него и голос разума, и настоящие желания его души. Он становится все более закрыт от самого себя, всё менее в себе уверен.

    Это не значит, что не надо сравнивать себя с другими. Надо и полезно, да и нельзя не смотреть по сторонам. Глядя на других людей, оценивая их действия, мы начинаем лучше понимать и жизнь, и самих себя. Но сравнение и зависть - совершенно разные вещи. Наверное, единственно правильный (хотя и очень непростой) способ не скатиться в зависть заключается в том, чтобы оценивать не других людей, а их успехи сами по себе. Всегда пытаться понять: является ли эта вещь, или это достижение, или это место в жизни - нужным именно тебе. Неважно, есть ли это у другого или у тысячи других; но если ТЫ это получишь - сделает ли это тебя счастливым?

@темы: размышлизм, люди, Алфавит

---

_ Котозаконы _

(с)тащено

1 - Закон инерции Кота.
Кот остаётся в покое, если на него не действует некоторая внешняя сила - типа открытия двери холодильника или несущейся мыши.

2 - Закон движения Кота.
Кот будет двигаться по прямой линии, если нет действительно серьезной причины, чтобы изменить направление.

3 - Закон магнетизма Кота.
Все синие спортивные куртки и черные свитера привлекают шерсть Кота в прямой пропорции к темноте ткани.

4 - Закон сна Кота.
Все Коты должны спать с людьми всякий раз, когда возможно, в позе, наиболее удобной для Кота и неудобной для людей.

5 - Закон удлинения Кота.
Кот может удлиняться достаточно долго, чтобы достигнуть почти любой противовершины, в которой находится что-нибудь интересное.

6 - Закон посещаемости обеденного стола.
Коты должны попробовать всякую вкусную еду, которая подаётся на стол.

7 - Закон формы коврика.
Никакой коврик не может остаться в его естественно плоском состоянии очень долго.

8 - Первый закон сохранения энергии.
Коты знают, что энергия не может ни исчезнуть, ни появиться сама по себе, и поэтому будут использовать её так медленно, насколько это возможно.

9 - Второй закон сохранения энергии.
Коты также знают,что энергия может быть запасена только большим количеством сна.

10 - Закон наблюдения за холодильником.
Если кот наблюдает за холодильником достаточно долго, кто-то обязательно придет и съест оттуда что-то вкусное.

11 - Закон электрического притяжения.
Включите электрическое одеяло или грелку, и кот вскочит в кровать со скоростью света.

12 - Закон поиска комфорта.
Кот будет всегда искать, и обычно занимать, наиболее удобное место в любой комнате.

13 - Закон раздражения Кота.
Раздражение кота повышается прямо пропорционально времени человеческого смеха.

14 - Закон сопротивления повиновению.
Сопротивление кота изменяется прямо пропорционально желанию человека заставить его что-то делать.

15 - Закон потребления молока.
Кот может выпить количество молока, равное его весу, только чтобы показать вам, что он может пить молоко бесконечно.

16 - Закон порчи мебели.
Желание кота царапать мебель непосредственно пропорционально стоимости мебели.

жмем мышью на котяру и удерживаем

@темы: няшность, вся жизнь - игра

---

«Эмил. (Ну и дурацкое же имя я себе придумал) Или это я так хреново за него играл, что он вовсе не кажется тем самым беззаботным, немного дурным, любящим поострить и влезть в авантюры, - не знаю». (с) Рован Ней

    Не удержался и влез... (но нет - потом, уже родив очередное многобуквие, опомнился и унес из комментов в сообществе сюда, на предмет более интимного авторского просмотра). Так вот, вампирчик... Нет, в игре он именно такой. А вот здесь - ему просто не дали таким показаться. Ведь он, фактически, не занят ни в одной сцене.

    И надо сказать - это не очень хорошо по той же причине, что была с Тари, - то есть, не раскрыт характер персонажа и непонятно, что нашел в нем Аш.

    Я свинтус и забегаю вперед, но... как-то меня этот комментарий побудил кое-что сказать, а ведь потом забуду... и на вопрос, какого шима я не сказал это раньше, сразу отвечу - не виноватый я, вот только сейчас оформилось в нечто осознанное.

    Ну вот - это чохом и про вампира (кстати, пока не поздно, имя можно и поменять, и над этим стоит подумать), и про Риза... а согласитесь, Риз у нас - персона крайне важная. И вот получается, что ни вампир, ни Риз не обоснованы. Что имею в виду. Два вопроса.

    Что в персоне вампира настолько привлекло Аша, что он не просто покусал, а проникся куда более глубокими чувствами?

    И - что заставило ТАК измениться беззаботного и эгоцентричного Риза?

    И если с вампиром хотя бы отдаленно можно догадаться - в конце концов, он был наваждением Аша, и это многое «объясняет без объяснений», - то с Ифи совершенно другая история.

    Самое тут важное - я, людь-читатель, об Ифи изначально вообще ни черта не знаю. Ни капелечки. Что это за существа? Откуда они взялись? Чего хотят, о чем мечтают, что может их напугать, порадовать, разозлить? Как они выглядят и на что способны? Какие у них отношения между собою... и кстати, а у них вообще есть отношения? Почему одно из этих существ внешне напоминает женщину, а другое - синюю белку?

    Поскольку Ифи - создания, которые существуют только в воображении одного человека, автора, - то на их счет у читателя вообще не может быть ни единой теории, основанной на личном, жизненном и книжном, опыте. И если некие «пропущенные» нюансы поведения и психологии Аша, Тари или вампира мы худо-бедно можем домыслить - то в отношении Ифи этот метод применять нельзя.

    (кстати, интересный вопрос: Рован упомянул, что автор слишком «разжевывает» персону Аша. А ведь Аш у нас - тоже не человек вовсе. Стоит задуматься, может ли читатель «дорисовать» для себя психологический портрет полуторатысячелетнего друида - наполовину волка, отчасти ифирина, а потом и дампира? На что опираться при «дорисовывании» - на свой крохотный человеческий опыт? Хмм...)

    Но я об Ифи говорю. Конкретно - Риз. На середине книги мы вдруг осознаём, что Ашу кто-то подбрасывает подсказки. В то же время на протяжении всей книги нам намекают на то, что Риз сильно меняется - и даже его собратья-Ифи перестают его понимать. А в финале нам и вовсе начинает казаться, что Риз - чуть ли не центральное звено в окруживших Аша (и весь Перекресток) тайнах.

    Да и вообще - кто он такой, этот Риз? Сперва нам лаконично говорят: Суть-Воздух. Ну и что? Ну и подумаешь. Одна из «рядовых» четырех стихий. Ну и короткий намек: с пофигистичным характером.

    А поглядите на Риза в финале! Он ведь Ашу... угрожает. «Остановись, а не то я расстроюсь, а это тебе не понравится» - совершенно ясная угроза. Но кому угрожает какой-то там Воздух? Демиургу, запросто сожравшему могущественного (кажется) ифирина! Другие Шимы явно Аша боятся!

    А Риз - не боится.

    Так выходит, он сильнее не только товарищей, но и ифирина?

    А если он не сильнее - что придает ему такую отвагу и уверенность в себе?

    Тринадцатая стихия...

    Шим-Риз.

    Здесь выплывает такой неписаный закон литературы... а может и писаный, шим его знает... И это касается именно фантастов, создающих «с нуля» новые миры и абсолютно новых существ. Вот, допустим, я читаю, что герой увидел лохматого мухрика. Я в принципе не способен силами своего интеллекта постичь, что в голове автора подразумевается под «мухриком». Но нам сказали: он лохматый. Ага, думаю я, это не птица, не змея, не рыба, не насекомое... это какое-то теплокровное животное, покрытое шерстью - причем не короткой, раз она могла взлохматиться.

    К чему этот пример? Хотя я так и не знаю, кто такой мухрик, но кое-что важное я уже уразумел.

    А если вспомнить знаменитую «глокую куздру»? Вот читаю я эти два слова. И что?

    Да ничего. Оба слова - абсолютно незнакомы. У читателя не возникнет ни единой ассоциации в момент прочтения этих слов. А значит, что? А значит, эти два слова - «белое пятно» в тексте. Нулевое смысловое содержание.

    А в тексте не должно быть ни единого слова или знака с нулевым содержанием.

    Если какое-то слово именно в этот момент не несет нужной смысловой окраски - оно лишнее, оно - балласт, помеха для восприятия. Если какой-то персонаж возник непонятно откуда, неведомо зачем и без всякой пользы для постижения характеров или развития сюжета - выкинуть его надо из текста немедленно!

    В книге - все равно как в любом механизме - «лишнее» означает «помеха». Если у вас в комнате десять героев, но для сюжета нужны только трое - поздравляю, у вас семь камней в ботинке. Вам с ними идти удобно? Нет? А зачем же вы их в свой ботинок напихали?

    Что значит «нужны для сюжета»? Это означает: или эти герои как-то влияют на дальнейшее развитие событий, или они подчеркивают для нас новые черты главных героев (которые ну никак не проявились бы иначе), или эти второстепенные персонажи нужны для прояснения общей картины мира (например, слуга в доме нужен для того, чтобы показать читателю социальную структуру общества и место в ней хозяина дома).

    А если некий персонаж, вылезший на глаза читателю, ничего не говорит «ни уму, ни сердцу» - вышвыривайте его из сюжета... и займите освободившиеся пустые строчки описанием тех героев, чья деятельность для сюжета действительно важна.

    А кто и зачем важен здесь? Ну например - мелькнула какая-то водяная элементаль. Ну хоть убейте меня, автор, - но не вижу я, зачем она мелькнула. На ее месте могла быть обычная девушка, дряхлая ведьма, собака или вообще никого - но сюжет развивался бы точно так же, герои совершали бы те же поступки, и мир в нашем видении тоже не изменился бы. Потому что информация о том, что тут имелись элементали, читателю абсолютно не нужна. Ну имелись, а дальше-то что?..

    А теперь - о важных, но упущенных. На мой взгляд, их два с половиною, но я пока возьму только одного. А именно - несколько раз упомянутого рыжего эльфа. Наемника, который не просто как-то связан с крайне загадочным, интересным и важным Ризом, - но нам этак небрежно, между делом, намекают, что странные изменения Риза напрямую зависят от этого неизвестного наемника.

    Вот и здравствуй, глокая куздра! Риз - полная, абсолютная загадка. Наемник - полная, абсолютная загадка. На Риза как-то повлиял наемник? Ну да, а зелюки хрюкотали...

    Прошу прощения у автора. Дважды - и за сарказм, и за запоздавшее изложение того, что следовало понять и сказать куда раньше. А вот сложилось только сейчас... Речь не о том, что нельзя интриговать читателя, - можно и нужно! Прекрасный и удачный прием - заинтриговать. Пусть пробежит глокая куздра - а читатель горящими от любопытства глазами уставится ей вслед... ожидая, что вот сейчас, еще страничка - и автор откроет нам её секрет! Ведь она (думает читатель) так важна, без нее не было бы книги!

    А иначе зачем бы автор эту куздру выпустил, если она не важна?

    Но вот мы читаем... и читаем... и обескураженно смотрим на слово «конец» - понимая, что тайна куздры так и не раскрыта. Вообще! Ничуточки! Кто она такая? Куда бежала? Почему она глокая, а не фиолетовая в крапинку? Нет ответов.

    И читатель понимает, что автор его обманул. Кинул косточку на веревке - мы заглотили, а он, ап, и выдернул... подлец такой.

    Этого быть не должно. Во-первых, существует нечто вроде авторской этики: вы начали рассказывать историю - будьте любезны ее завершить, а не отмахнувшись, уйти со словами «а это не сейчас, и вообще мне про эту куздру лень вам рассказывать, как-нибудь в другой раз».

    Автор, другого раза у вас, возможно, не будет. Обманутые читатели попросту возьмут другую книгу - ту, где их не только заманивают вкусненьким, но и дают его отведать, распробовать и посмаковать вволю.

    А во-вторых - если плюнуть на этику и смотреть уже на законы сюжета - если вы постоянно объясняете непонятные события неизвестными словами, то вашу гениальную идею не поймут. Тщательно задуманный вами драматизм момента ускользнет. Виртуозный поворот сюжета попросту не будет замечен.

    К чему это здесь? К Шим-Ризу.

    Если он - персонаж важный, то внезапное разительное изменение его поведения важно тоже. Но если оно важно - нам ведь надо это изменение показать! Мало ведь сказать «был такой Риз, был он пофигист, но вдруг с кем-то познакомился и резко изменился». Так можно описать сюжет практически всех в мире книжек. И толку от такого описания - ноль. Оно не информативно, оно не интересно, оно практически ничего и никого не раскрывает.

    Но ведь цель-то - именно раскрыть героев! И раскрыть идею - например, показать великую силу Тринадцатой стихии, которая способна спасать миры от гибели, а усопших вырывать из лап смерти. И очевидно, цель автора также - показать, что именно Тринадцатая так меняет даже живую стихию, шима.

    Но чтобы прочувствовать, что она «так меняет» - нам надо УВИДЕТЬ шима. Нам надо увидеть Риза до знакомства с Тринадцатой - и после. Именно увидеть!!! А не просто прочесть упоминание вскользь «даа, как он изменился».

    А как мы можем его увидеть - типичного Ифи до изменения? Увы, автор, но вокруг нас Ифи не летают, под кроватями не сидят, с нами по улицам не гуляют. И значит, абсолютно всё, что касается Риза - как он себя вёл обычно, в какой момент стал меняться и почему, каким образом именно Риз, а не какой-то другой Ифи, «познакомился» с Тринадцатой - всё это мы можем узнать только от автора.

    А деталями жизни Ифи вообще и Риза в частности автор нас не балует.

    Да, быть может, я повторяюсь сейчас (хотя изо всех сил пытаюсь этого не делать) - но что мы видим? Аша автор рисует самыми яркими и сочными красками; он выразительный, сложный, не всегда понятный и часто не близкий нам, но - живой. Именно это «оживление» героя - и есть чудо, творимое писателем. И это чудо является главной целью каждого серьезного литератора. Оживить. Погрузить нас с головой в чью-то судьбу - сделать так, что несуществующий герой станет для нас столь же реален, как родичи и знакомые, окружающие нас… и зачастую - куда более важен и интересен в данный момент, нежели пресловутые знакомые и родичи. Пробудить сопереживание.

    Банально? Ясно и без моих слов? Надеюсь; но… ведь это касается не единственного героя книги, которая «населена» ещё несколькими обитателями. Единственный живой на кладбище или в мире теней - грустная картинка… даже если она и очень недалека от истины. Да, дочитав книгу, мы понимаем, что так оно и есть, - но ведь это должно стать для нас - как и для Аша - потрясением, шоком. А это значит - не только Аш, но и каждый, кто волей автора появился на страницах, должен быть таким же пронзительно-живым.

    Каждый. И уж конечно - предельно живыми должны быть те, кто даже после «сбрасывания покрова тайны» полны жизни, - Шимы. Предельно живым, убедительным, ярким должен быть Риз. Не меньше, чем Аш.

    Не только потому, что он - крайне важное лицо в повествовании. Не только потому, что талант писателя определяется «живостью» не главного героя, а мелькнувших в эпизоде мальчишки-полотера и пожилой торговки.

    И даже - не только потому, что именно с Ифи связана волнующая и так до конца и не разгаданная тайна Тринадцатой.

    Шимы заслуживают особого авторского внимания, поскольку они уникальны. Это существа не просто вымышленные - они, что называется, «эксклюзив» - ни у какого другого автора подобных созданий нет. А это ведь вовсе не так просто, как кажется, - создать новое существо. Мало придумать для него слово. Мало описать его внешность, повадки и способности. Надо ведь ещё и сделать так, чтобы это существо «слезло» со страницы и обрело в наших глазах реальность. Оно может быть симпатичным или омерзительным - но оно обязано быть чуть ли не живее главного героя. Вспомните хоббитов - сколько сил приложил Толкиен, чтобы мы, слыша «хоббит», воочию видели мохнопятого трудолюбивого коротышку с пивным животиком и неунывающим приветливым нравом. Но он никогда не достиг бы такого эффекта, если бы…

    … не разрешил хоббитам говорить. И шутить, и плясать на столе в таверне, и распевать песни, и смеяться, и ужасаться, и недоумевать, и страдать. Эта книга - отличный учебник того, как надо показывать духовный рост через испытания. Взять Пиппина и Мерри - разве их боевые подвиги в финале впечатлили бы нас, если бы до этого мы не увидели их совсем другими - легкомысленными, неопытными, миролюбивыми, вздорными иногда? Отчаянная решимость Сэма и печальная призрачность Фродо столь сильно задевают наши сердца потому, что мы помним их вначале - рассеянный чудак-мечтатель и простодушный парнишка-садовник, которому страшновато даже просто отойти на лишнюю пару верст от родной деревни.

    Но оставим Мэтра и вернемся к Тринадцатой. В финале мы понимаем - нас заставляют понять, - что это безграничная сила. Её власть - превыше всех двенадцати стихий, вместе взятых, хотя среди них даже время, итог и смерть. Но Тринадцатая - сильнее даже их.

    Но чтобы почувствовать это по-настоящему, судьбы Аша - мало. И не только потому, что это - всего лишь один Аш. Тут дело ещё и в том, что Аш изначально не выглядит черствым, циничным и бессердечным. Да, он отшельник, одиночка. Но едва ли не с первой страницы он предстает, условно говоря, «предрасположенным к любви». Пусть даже он сам себя таковым не считает - но он тянется к теплу и способен дарить тепло. Его одинокий образ жизни - вынужденный, пускай и добровольный; цитируя автора - «Он… привык жить в одиночестве, хотя нельзя сказать, что это ему нравилось. Просто найти того, кто разделил бы такую жизнь, он не смог».

    Аш умеет любить - и если даже он и прожил многие столетия с молчавшим, «запертым» сердцем, то ведь мы-то такого Аша не видели; мы видели его только любящим, или потерявшимся, тоскующим по теплу и любви… и даже почти от нее обезумевшим. По сути, Аш вовсе не «перерожден» Тринадцатой, - нет, он недаром её избранник, потому что он - квинтэссенция Любви. Резкой и нежной, требовательной и на всё готовой, бурной и дикой - и романтичной, полной звездных ночей и эльфийских песен… Его образ, его путь могут чему-то научить читателя - но самому ему словно бы учиться и нечему; он и так существует едва ли не весь в призрачном мире леса, пронизанном нитями и мелодиями любви. И то, что там иногда виден блеск клыков и мечей, только оттеняет общий фон, лейтмотив - Любовь. Странная, несуществующая, нелегкая эльфийская любовь… и неугасимая. И неистовая. Это Аш - почти с первой страницы…

    Но есть тот, кого столкновение с Тринадцатой «перерождает». Изменяет отношение к себе, к близким, ко всему мирозданию. И по всем законам Большой Литературы - это ничуть не менее важный персонаж. Если даже не более важный. И вдвойне важным и интересным делает его то, что он ещё более «нечеловек». А если вспомнить, что Риз - не просто живая стихия, а полный сюрпризов типаж «всесильного ребенка», - то выходит, автор ну просто обязан нам раскрыть и его!

    Не просто наметить - а именно раскрыть. Пусть не с толкиеновской дотошностью - но уж точно не парой мимолетных штришков и «кто не дурак, догадается сам». Нет - вот именно в случае Риза, Ифи, Суть-Ветра - даже самый гениальный читатель не догадается ни о чем. Всё, что у нас есть в данном случае, - это слова писателя, «родившего» такое удивительное существо.

    А слов слишком мало! Для полной картины катастрофически не хватает характера, слов, поступков Риза… и непонятного рыжего наемника, которого с Ризом невесть что связывает.

    И дело вовсе не в давней моей «идее фикс»… точнее - та идея, как сейчас я отчетливо понимаю, была частью всей картины Перекрестка. Аш. Ифирин. Пламя Мироздания. Тринадцатая. Тайрен. Воздушный Ифи. Все они - неотъемлемые части общей картины. И выкинув одного из них за пределы сюжета - автор сюжету оказывает не лучшую услугу.

    Чтобы это понять, надо было увидеть всё в целом. Увидеть, ощутить, проанализировать финал. И - как последняя, недостающая деталь паззла (а создание книги частенько напоминает мне собирание паззла - по крошечным, вначале несвязным и бессмысленным кусочкам) - слова одного знакомого вампира о том, что его «близнец» в книге утратил свою рискованную бесшабашность, тянущую в опасные авантюры. Да, это так, увы. Эмилу не хватает… каких-то поступков Эмила. Ему не хватает его самого. Хотя бы для того, чтобы… читатель посмеялся.

    Контрасты. Они не просто важны для придания остроты и живости сюжету - они являются основой нашего существования. Суть наших душ - контрасты. Смех - всего лишь нервная реакция… и смеемся мы чаще всего над болью, радуясь отсутствию боли или чтобы заглушить боль. И возьмите любую книгу… нет, возьмите книгу гениальную… что действует сильнее: нарастающая динамика мрачного трагизма в духе «Отелло» или «Макбета» - или выстроенная на контрастах трагикомедия, то же «Обыкновенное чудо» или - если уж о романах - «Мастер и Маргарита»?

    Иным авторам приходится «конструировать» романы, исходя из знания всех этих законов и правил. Им приходится думать, в уста какого героя вложить полный надрыва драматический монолог, а кто заставит читателей умирать от смеха. И это чередование параллельных линий - вроде и разных сюжетов, но внезапно изящным кружевом сплетающихся в одно, - именно оно и создает роман. По-настоящему живой, волнующий, страшный, смешной… всегда неожиданный - и потому на каждой странице интересный.

    Здесь нет нужды в конструировании. Здесь этот контраст, эта глубина, это сплетение всех линий - уже есть. Не надо автору ломать голову - что же и кто мог преобразить Риза, для которого «мироздание - поле для игры». Не надо гадать, как сделать Перекресток из смутной тени - живым миром, как показать многообразие населяющих его созданий, его законы и устои, географию и историю, будни и дни перемен. Ведь здесь всё это есть… и это даже не надо писать - оно уже написано.

    Всё, что надо, - это впустить в историю Аша другого эльфа. Красавца, модника, повесу, волшебника, воина, доброго и беспутного, любителя крепких напитков и чая… Тайрена, сумевшего преобразить Ифи.

    Всё время, пока мой разум играл с построением фраз и заменой слов, - интуиция читателя всё больше лишалась покоя. Ощущение разорванности. Белых пятен, обрывков, недосказанности. Мне казалось, дело в недобром «наследии» ролевой, в недорисованности «чужих» героев… и кстати, это есть тоже… Но главное было - есть - в другом. Главное - то, что на фоне дикой, странной, неистовой натуры Аша - натуры воистину сумеречной - не хватает Тайрена. Светлого. Связь между Ашем и Ризом. Между читателем и Перекрестком. Между Тринадцатой и Ифи…

    Существует эффект «замыленности глаза». И здесь, боюсь, он сыграл свою роль… заставив забыть, что ведь самое яркое, что мы знаем об Ифи, - мы знаем из истории Тайрена. Именно в ней отчетливо видно постепенное изменение Риза: от того, кто легко может натравить на спутника бандитов, - до того, кто способен заботиться, защищать, волноваться… даже сказать правду. И бояться, что эту правду не простят. История Риза и Тайрена не просто многое объясняет, она не просто забавна - она своевременно заполняет собою пропущенные автором годы лесного одиночества… Тайрен уравновешивает Аша. В то же время, он Аша оттеняет, в чем-то даже дополняет.

    Книга - и в самом деле подобна мозаике, головоломке… и не всегда сразу видно, какой кусочек на какое место положить. И не всегда это видно тому, у кого уже рябит в глазах от поисков нужных кусочков… Иногда виднее - со стороны. Но я точно знаю - наши герои приходят к нам неслучайно, и не только по нашей прихоти они становятся живыми… и существуют в одном мире, совсем рядом, и встречаются в узловых точках линий Судьбы… и на их жизни влияет один и тот же причудливый персонаж: то ли смешное «нечто» в образе синей белки, любящей пирожки, то ли… Ифи, посмевший угрожать - демиургу.

@темы: маcик, книжное, Перекресток

---

    Дружба. Любовь.

    Задумайтесь, как странно: эти два понятия сопровождают род человеческий едва ли не с первого дня его существования… и уж точно - с первой спетой песни, первой рассказанной сказки… быть может, с первого разговора двоих людей не о новом копье и способах охоты на мамонта. Но хотя люди веками поют, пишут, рассуждают о любви и дружбе - они более двадцати веков продолжают ошибаться, произнося эти слова. Я не имею в виду обман - я говорю об искреннем, честном, правдивейшем… непонимании.

    Любовь и дружба, дружба и любовь. Два таких простых, повседневных явления… две великие загадки человечества. Как вы думаете, глупо ли было еще одному из многих тысяч сочинителей набраться наглости разгадать эти тайны? Тогда мне так не казалось. Хотя перспектива описывать людей, видящих мир совсем по-иному, чем мы, и знающих об этом мире несравнимо больше, уже и тогда меня смущала. Но мне казалось - я почему-то знаю, какими они могут быть… живущие дольше нас, не способные заболеть, куда более гармоничные и прекрасные… но зачастую столь же беспомощные перед лицом Великой Тайны по имени «любовь».

    Любовь к родителям. Любовь к ребенку. Любовь к учителю и к ученику. Любовь к другу.

    Почему, едва мы выбираемся из ползунков и вступаем в более-менее осмысленный контакт с себе подобными, нам вбивают в голову, что всё это - совершенно разные виды любви? Почему нас столь упорно убеждают, что любовь и дружба - это не просто вещи разные, но одна является чем-то вроде «прелюдии» для другой - не всегда, но вы же понимаете, о чем я. Люди любят простые ответы. Любят готовые решения и распределение всего и всех по коробочкам с наклейками. Ведь так легче - так не надо думать. Назвал - и всё кажется таким ясным.

    Даже если эта ясность - ложь.

    Мне кажется, большей лжи, чем накручено вокруг понятий «дружба и любовь», просто представить невозможно. Это даже смешно. Из-за этой путаницы сотни людей доживают до старости и умирают, так и не выучившись любить… и дружить, полагаю, тоже. Они не страдают от этого - ведь мир с готовностью подсовывает им массу других нарядных игрушек - секс, деньги, власть, увлечения… дети - вечные жертвы, которые вырастут в неведении и продолжат славную традицию - жить без самой важной для человека вещи и без осознания, что им чего-то не хватает.

    В лучшем случае люди - немногие - смутно ощущая эту нехватку чего-то непонятного, неизвестного, но такого важного, берутся за кисти и краски, садятся за фортепьяно или письменные столы, заваливая то и другое исчерканными листами бумаги… или просто часами бродят по улицам, складывая слова в странные рифмованные строки, которые иногда другие люди потом называют стихами… И хотя эти чудаки намного ближе к разгадке, чем их более сытые, деловые и удовлетворенные своим существованием сородичи, - но и они слишком часто ошибаются, когда доходит до дружбы и любви… вот только страдают они, наверное, острее. Ведь они-то чувствуют, пусть неосознанно, что им есть что терять.

вот так...

    Слова. Замечали ли вы, сколько путаницы кроется в словах? И слово «любовь»… Им называют влечение. Им называют страх одиночества. Им называют взаимовыгодный обмен. Им называют стремление «быть как все». Им называют кровное родство. Им называют сходство интересов. В лучшем случае - им называют готовность двоих жить в одной квартире, спать в одной постели, делить бытовые невзгоды и даже иногда прощать друг друга за то, что второй - не такой, как ты.

    И очень редко «любовью» называют любовь. Во-первых, потому что она редко встречается, а во-вторых - потому что нас не обучают ее распознавать.

    Для начала, любовь - всякая и к кому угодно - это радость, которая требует времени. Радость от встречи. Время, которого надо для любимого всё больше и больше. Даже если ты не рядом и занят своими делами - тот, кого ты любишь, с тобою всегда - в твоих мыслях, в твоем сердце. Иногда эти мысли не отчетливы - просто где-то в глубине тебя есть постоянное место для этого человека. Место, где тепло… и отчасти, мне кажется, всегда тревожно - потому что у нас тревожная жизнь, и когда в твоем сердце поселяется кто-то ещё, пушистый обжигающий комочек… иногда от него больно. Ведь он в тебе, но не стал тобой.

    И не станет. Это очень важно. И это то, о чем сплошь и рядом люди забывают. Когда у тебя появляется друг, то ведь это не случается беспричинно - ты любишь его за то, какой ОН. Мы сближаемся с будущими друзьями из-за их достоинств, а не из-за того, что видим в них копию самих себя. Во всяком случае - так должно быть… хотя очень часто люди тянутся именно к отражениям. Нет, это не странно и это не плохо - естественно, общие взгляды и общие интересы сближают. Но есть тонкая грань между сходством и полным подобием… между одной тропой двоих - и попыткой слить двоих в одно, растворив в этом кого-то из них. Это разница между объединением и оковами.

    Наиболее явно это проявляется в любви родителей к детям. Любовь к тому, кто создан из твоей плоти, - и ты невольно считаешь, что это - часть тебя. Что-то вроде существующей отдельно конечности… И когда «третья рука» начинает вдруг своевольничать - хлопают глазами непонимающе, не в силах уразуметь, как такое вообще может происходить… потому что - ведь любят! Ведь мое, моя плоть и кровь! А рвется куда-то прочь, отстраняется… чувствует и мыслит совсем иначе - и так легко договорить: «… предает меня».

    Предает - желая обрести свободу?

    О свободе можно говорить ещё дольше, и только удивленно смотреть, как одна тема перетекает в другую… но так ли это? Свобода и любовь… они всегда рядом, всегда партнеры в причудливом танце… или - соперники в вечной дуэли.

    А я всего лишь пытаюсь понять, отчего так часто под маской любви у нас отнимают свободу… Нет, не намеренно. И быть может, даже неизбежно. Ведь сперва кто-то входит в твое сердце - и хочешь ты или нет, но ты уже от него не свободен. От его порывов, его желаний, его тоски и тревог… и от собственной жажды - быть рядом. «Не отпускать - не значит быть постоянно вместе»… цитатка. Просто - в тему. Просто правильно…

    Вот ещё одна парочка «близнецов»: свобода и одиночество. Их тоже то и дело путают… потому что люди то и дело не знают сами себя. Не знают собственных желаний, сути собственных душ и сердец. Человек начинает любить - и это значит, что его выбор пути зависит уже не только от его, а от чужого желания. Но разве не твое собственное сердце выбрало именно эту любовь? И не твоя собственная воля влечет тебя следом за тем, кого любишь? Свободен - тот, кто освободился от лжи самому себе. Освободился от оков ненужного, чужого, наносного. Свобода - в том, чтобы полностью постичь и принять самого себя и следовать своим подлинным желаниям. Так, может, стоит просто-напросто больше доверять своему сердцу?

    Свобода… и волки. В какой момент это приходит? Кто знает. С песни Высоцкого «Охота на волков». С прочитанного где-то - давным-давно - что волки умеют любить и создавать семьи; они заботятся о детях, возлюбленных и других волках в стае, и люди так ожесточенно убивали волков лишь потому, что те - единственные - могли бы на этой планете составить человеку конкуренцию… хотелось бы мне вспомнить, что это была за книжка. Одна из тех, что у меня прочно попадали в категорию «взрослых и тяжелых».

    Дружба и любовь. По сути, разница между ними лишь в том, что друг - это любимый человек, которого ты не хочешь затащить в постель. И не надо немедленно спорить… Да, очень многие не могут применить к так называемым друзьям слово «любимые». Да, ещё больше тех, кто затаскиваемых в постель личностей вовсе не считает друзьями. Отметим с прискорбием этот факт и в очередной раз вздохнем о том, что мы - раса, больная от рождения, раса искалеченная и убогая. Но ведь если вы больны - это же не значит, что надо смириться с этим фактом и не лечиться?

    Ну ладно. Ну, хотя бы попробовать?..

    Желание близости. Желание тепла. Мне кажется, нужно обладать крайне примитивным воображением, чтобы в словах «близость» и «желание» видеть только секс… впрочем, мы живем в мире, где полным-полно людей с примитивным воображением. (Полагаю, гениальную идею о том, что интернет и «реал» - это вещи взаимоисключающие, изобрели они же). Но я не о том и совсем не о них…

    Друг - это тот, кто занимает в твоей жизни очень важное место… неизмеримо важное. Тот, кому веришь… и желаешь счастья. Не просто желаешь - его счастье становится и твоим счастьем тоже. И его беды тоже становятся твоими, и потому, естественно, ты стремишься, чтобы бед этих у него было поменьше.

    А ещё ты просто хочешь быть с ним. Не каждую минуту - но часто. Потому что быть с другом интересно, потому что это приятно, потому что с другом - тепло. Мягко и пушисто.

    Когда-то мне запомнилась фраза из Честертона: «Любовь никогда не требует времени. А дружба требует его всегда. Все больше и больше, и больше времени - до поздней ночи». Но там имелась в виду иная любовь - пылкая влюбленность… И даже не сама она, а ее подтверждения, забавные и безумные поступки… Но вот то, что дружба требует множество времени, - мне показалось очень верным… потому что радость от того, что ты рядом с другом, - это нечто особое; и время тут может промелькнуть незаметно, и кто знает, не это ли время - самое важное и значимое в нашей жизни…

    Рядом с теми, кого ты любишь. Переплетение слов… и понятий, и смыслов. Рядом с тем, кто действительно стал частью твоего сердца. Кто-то занимает там больше места; кто-то становится воздухом, а кто-то - живой водой… а кто-то - сутью Мироздания. Здесь и за пределами… А кто-то - костром в ночи, согревающим, разгоняющим призраков тьмы. А кто-то - крыльями, дающими силу и желание стремиться в небо. У любви много обличий. Но общее - это чувство предельной нужности для тебя этого человека… не «нужности для некой цели» - а нужности в совсем ином смысле… друг нужен потому, что он друг; потому, что без него - пусто… потому, что только разделив душу, ты переходишь на какой-то новый, высший уровень обретения себя.

    Чем больше отдано - тем больше ты обретаешь. Когда сердце и душа отданы всецело, безраздельно… ты касаешься нового уровня бытия, едва ли не впервые получаешь возможность увидеть и постичь собственную душу… и стать по-настоящему свободным. Свободным от рамок, которые отчасти навязаны с детства, отчасти - каждый создает себе сам. Но, наверное, чтобы достичь свободы и цельности такого рода - надо в самом деле любить. Не себя в другом - а этого другого. Такого, какой он есть. Или - таких… потому что любовь к друзьям, мне кажется, обладает таким же свойством освобождения души. Любовь к тому или той, старику или ребенку… кровному родичу или (в наши дни интернета) кому-то, чьи глаза никогда не встречались с твоими глазами и чьей руки ты никогда не касался… Всё внешнее не так важно.

    И в то же время - оно очень важно. Если любишь - если ты друг - ты хочешь увидеть, услышать голос… коснуться. Обнять, вдохнуть, ощутить и на уровне телесном окружившее вас незримое духовное тепло. Прикосновение всегда было особым знаком - символом доверия… способом сказать: «я принимаю тебя».

    И кстати, способом поделиться жизненной силой. Один человек, который ухитрился выучить меня понимать музыку и живопись, рассказывал, что когда волк заболевает, он ложится в пещере, а рядом с ним, прижавшись как можно теснее, ложится другой волк… или другая. Они просто лежат рядом… и здоровый делится с больным своим теплом. Не знаю, правда ли это; но мне показалось, что так вполне может быть.

    Наши чувства и стремления по сути своей очень просты… даже у самых сложных и странных из нас. Быть может, именно у самых сложных - они просты до смешного… В людях так много всего намешано - всего, что неважно, что лишнее, что мешает. Люди выдумывают множество слов для одного явления - и в итоге не понимают сути этого явления, а слова выбирают всё равно не те и не к месту. А там, где слов нужны сотни - но и тогда их не хватит, потому что описываемое ими «нечто» лежит за пределами любых слов, - там люди преспокойно отмахиваются всего одним или двумя. Забавно… грустные вещи довольно часто так забавны…

    Я столько раз пытался написать «самое правильное» о любви… любви не к предмету страсти, любви не к родичу или другу, а Любви как она есть, любви всеобъемлющей, которая присутствует и между друзьями, и между возлюбленными… и всюду, где есть это странное проникновение душ, стремление жить не только собственно собою - но и кем-то еще… Но об этом писать можно часами, годами… веками. Что успешно доказала едва ли не вся литература, когда-либо созданная человечеством.

    Всегда чувствую себя неловко, цитируя самого себя… но мне кажется это важным - здесь и сейчас… хотя вообще всё это - лишь ничтожно малая часть того, что я мог бы сказать на эту тему… и как всегда в таких сумбурно брошенных на страницу мыслях, в слова облекается совсем не то, логика видна только мне, а от других - несчастных, рискнувших это прочитать, - она, боюсь, ускользает… А самое забавное - что во время этих полусонных попыток писать нечто осмысленное я думаю о причудливой любви сумасшедшего эльфа с волчьей душой и вампира… любви, которая моему, не менее сумасшедшему уму кажется абсолютно нормальной - куда более нормальной и правильной, чем то, что сплошь и рядом люди почему-то зовут «любовью»… быть может, именно потому, что она была дикой и странной, безумной и противоречивой… и с болью, и с хаосом, и - на грани… и желанием понять, и умением прощать и отпускать. И - «живи. И всё равно, какую цену за это пришлось заплатить».

    А еще я думаю о друзьях… странных совсем по-другому. Тех, чья любовь не выдерживает счастья… как дом из снега не выдержал бы огня в ледяном камине, как иллюзии полумрака не выдерживают яркого света. Мы словно из разных миров, схожие только телами… но некоторые души я могу понять лишь со стороны, умом, жизненным опытом… понять отстраненно - но при этом совершенно не понимая сердцем. Как не понимаю с детства и до сих пор «любовь» Отелло, где не было доверия, не было единства, а финалом стала смерть. И так же непостижима для меня любовь друга, которая гаснет… из-за мелочного тщеславия, из-за неудавшейся попытки связать ветер… а может, просто из-за того, что это никогда не была любовь.

    … А ведь я не люблю цитировать себя… и не люблю «неотвеченных» записей… Но, наверное, мне просто хочется всё-таки услышать ответ. Хотя бы - близко ли это… хотя бы еще на шаг - к разгадке тайны?..
___

    «Любить... Если ты согреваешься от чьей-то радости и чернеешь от чьей-то беды - ты любишь его.

    Если ты хочешь, чтобы «кому-то» было солнечно - даже если это не означает, что солнечно будет и тебе, а возможно, наоборот, - но ты идёшь и делаешь ему эту солнечность, - ты любишь его.

    Если ты стремишься не вбить «кого-то» в собственные рамки «так хорошо», «так правильно» и «так надо», а стремишься понять ЕГО душу и принять ЕГО видение мира, - пусть не получится понять до конца, но ты примешь его именно таким, какой он есть, и никогда не упрекнёшь в том, что он - это он, а не твоя слегка изменённая копия, - ты любишь его.

    Если ты засунешь как можно дальше свои «хочу!» и «моё!!!» и позволишь «кому-то» сохранить свободу от тебя (его время, не разделённое с тобою; его интересы, тебе не близкие; его людей, которых тебе вовсе не хочется заносить в личный список друзей) - ты любишь его.

    Если ты попробуешь вдохнуть его воздух... и всё-таки понять и разделить его интересы. И попытаться увидеть хорошее в «его» людях и всё-таки внести их в твой личный список. И если есть то, что занимает массу его времени и горит огнём в его сердце, - то ты рискнёшь с головой окунуться в этот огонь, чтобы гореть там вместе - не затем, чтобы покрепче привязать, а просто на тот случай, чтобы оказаться рядом, если ему потребуется помощь, - тогда ты любишь его.

    Если ты - его друг. Настоящий, правильный друг, когда «последний ломоть - пополам, но его половинка чуть больше», когда «всегда уступить готов место в шлюпке и круг», когда «спиной к спине у мачты, против тысячи вдвоём», когда «без кожи останешься вдруг потому, что убили его, не тебя»... и чтобы последнего не произошло, ты заранее готов остаться без кожи, потому что ЕГО убить не должны, НЕТ. Тогда ты любишь его.

    Если, оставаясь собою, тем не менее ты ощутил, что центр твоего личного мироздания сместился, и кроме «тебя» там оказался ещё и «кто-то», - ты любишь.

    И вовсе не обязательно, что ты будешь любить одного. И вовсе не обязательно, что в ответ полюбят ТЕБЯ.

    И вовсе не обязательно, что ты будешь счастлив.

    Но это уже будет не самое важное».

@темы: размышлизм, Алфавит, звёздная пыль

---

~ о Вечном, или «понятность» ~

Искусству угрожают два чудовища:
художник, который не является мастером,
и мастер, который не является художником.
(с) А. Франс

Самое сложное - начать. Первое слово, первые строки. От того, как начинается история, зависит очень важный момент - первое впечатление. И каждый автор ищет свой способ «зацепить на крючок» внимание читателя.

«Черт побери!» - вскричала герцогиня.

много-много букаф

Это цитата из романа Агаты Кристи - анекдот о молодом писателе, который начал с этой фразы свой роман, таким вот оригинальным образом решив проблему «зацепки с первой строчки».

(Напоминаю, что в те дни подобное ругательство из уст женщины высшего сословия было чем-то невероятным и шокирующим).

«Больше всего Кей не любил детей».

А это уже «наживка» нашего современника Сергея Лукьяненко - так начинается один из лучших его романов «Линия Грез». Цель та же самая - с первых слов «поймать на крючок» читателя, шокировать его.

Мда, в наши дни ругающейся герцогиней уже никого не удивишь… и даже матерящейся юной школьницей. А вот не любить детей - это, по мнению Лукьяненко, уже привлекает внимание, заставляет читателя сразу с недоумением спросить: что за парень этот Кей, что плохого детишки ему сделали?

Вот в чем цель «зацепки» - читатель должен удивиться (а лучше - поразиться), он должен почувствовать, что от него что-то интересное скрывают, и захотеть это «что-то» узнать.

Ведь всё это и называется - заинтересоваться.

Но что делать читателю, если после яркой «зацепки» следует страница (а то и пять) текста, который ну никак этому читателю не приходится по сердцу? Или герои там поступают странно, а чувствуют и думают ещё более странные вещи, или авторская мысль вам не близка… а почему? Да просто она непонятна.

То, что пойдет дальше, - сборная солянка из диалогов и текущих моих размышлизмов. Тех, кто нашел здесь свои слова, прошу не делать на мой счет нехороших выводов. Я просто решил, в кои-то веки, слепить всё, что на сию актуальную тему думал и писал, в некое подобие теории. А всем оппонентам большое спасибо, поскольку они стимулировали мой процесс мышления, что всегда приятно полезно.

Поскольку тема уже больше полугода крутится у меня в голове и приобрела более отчетливые очертания, то какие-то свои прежние аргументы рискну пересказать на новый лад. В чем прелесть цитирования себя-любимого - можно переврать, и автор цитаты на тебя не обидится.

RhiSh: 20 января 2009 г.

Собственно тема: обязаны ли книги вас развлекать?

Вопрос родился из другого - обязана ли книга быть с первой же строки каждому читателю понятна?

И вытекающий вопрос: а ежели она с первой строки (да и с пятой страницы тоже) всё ещё не создает впечатления полной понятности у пресловутого Любого Читателя - должен ли писатель хвататься за голову и, вырывая остатки волос, переписывать книгу так, чтобы «опонятить» её по максимуму?

Ведь тогда выплывает дилемма: если что-то (или многое) до пятой страницы всё ещё непонятно - тогда где гарантия, что утомлённый тщетными умственными усилиями Читатель доберётся до заветной шестой страницы, где по воле недоброго Автора туман всё-таки начинает рассеиваться?

Короче - если непонятно, то как быть с таинственным фактором «интересности»?

Herr Heroin:

«Возьмем другую сторону вопроса: а надо ли ориентироваться на читателя, чтоб он добрался? Пиши, что знаешь, точнее - что считает нужным написаться, и внимательно отслеживай этическую грань: стоит ли выпускать это в мир»

Санбантайтайчо:

«Интересность книги и её способность развлекать - всё-таки разные вещи. Одно дело, если автор не способен выразить свою мысль внятно; так, чтобы она хоть кого-то заинтересовала. Другое - если он пишет, ориентируясь на какой-то определённый круг читателей, которым будет интересно».

Aйрaни Эль Иллари:

«А если автор ориентируется при написании книги на оооочень узкий круг избранных почитателей жанра, причем в весьма специфическом восприятии (как пример могу привести любителей поразглагольствовать о картине Малевича и поискать там то, чего нет), и при этом автор искренне удивляется, почему простые смертные не поняли его книгу? Как быть в таком случае?»

RhiSh:

«Вот здесь возникает вопрос намерения. Слово «ориентируется» предполагает сознательное намерение. А при написании книги искренний человек не «ориентируется на». Он чувствует в себе потребность сказать нечто - и говорит так, как он умеет.

Но проблема в том, что каждый из нас говорит на своём собственном языке.

Если неким чудом перенести в наши дни Вольтера или Гомера - вряд ли эти гениальные авторы своих дней смогут выразить свои мысли языком, нам понятным. Даже если эти люди вдруг возымеют желание рассказать простую детскую сказку.

Сейчас залью вас потоком банальностей: все мы воспитываемся в разной обстановке. Мы впитываем «с молоком матери» определённую систему мышления и способ выражать свои мысли. По мере взросления кто-то осваивает «иностранные языки» - то есть, способ коммуникации с другими существами своего вида.

А кто-то и не осваивает.

Вопрос, хорошо это или плохо, напрямую зависит от того, чей язык ты осваиваешь и с какими представителями вида желаешь общаться. Раньше, когда люди были разделены на сословия, многое было проще: молодые люди из «благородных семейств» изучали латынь и читали Тацита в подлиннике, а также учились куртуазному салонному разговору - но прекрасно обходились без языка грузчиков и крестьянства.
(При всем моем искреннем уважении к грузчикам и крестьянам, без них ведь никуда, даже писателю).
А крестьяне прекрасно обходились без Сократа и Тацита.

В настоящий же момент всех нас свалили в кучу и дают всем одинаково плохое образование - что наглядно демонстрирует огромное количество бездарных и безграмотных фанфиков.

Но я сейчас совсем о другом… Писатель говорит с нами на том языке, который ему свойствен. Насколько бы сильно он ни желал быть понят и услышан - но он ограничен рамками того литературного стиля и образа мышления, которые ему близки. Говоря «ограничен», я не имею в виду «заторможен в развитии» - я имею в виду его систему восприятия мира.

Далее. Наверняка каждый автор является «учеником» какого-то другого писателя - не всегда даже отдавая себе отчет, кто именно пробудил в нем желание оставить и свой след на ниве литературной. И как всякий ученик, он подсознательно перенимает оттенок стиля и манеры мышления своего «сенсэя». И если вышло так, что на стезю писательскую толкнул вас пресловутый Вольтер, Уайльд или, не дай ежик, Джеймс Джойс, - полагаю, что читатель, выросший на первых книгах о Гарри Поттере, вас не сразу поймет.

То, что просто для одного, - сплошь и рядом отнюдь не просто для другого. И даже искреннее желание написать простую, всем понятную детскую сказку (ну ладно - не простую и не совсем детскую) - не отменит того прискорбного факта, что шкала понятности у всех нас - своя.

Поэтому - одно дело, когда человек намеренно ориентируется на некий ограниченный круг читателей. И совсем другое дело, когда этот человек, будучи реалистом, отдает себе отчёт, что его «простую и понятную» вещь смогут - увы! - понять лишь те, кто знает язык, на котором вещь написана.
Причем этих знающих - не десять в стране и не сто на всём земном шаре. Их более чем достаточно - судя по той скорости, с которой «улетают» из книжных магазинов произведения, написанные на том же языке.

И возникает вечно мучающий серьёзного автора вопрос: плох ли он, не умея донести свою мысль до читателя, - или же плоха наша система образования, в которой такие книги, как «Граф Монте-Кристо», «Волшебник Земноморья», «Наш общий друг» и «Айвенго», не являются нормальным, пусть не «лёгким», но увлекательным чтением для каждого подростка двенадцати лет?

И если так получилось, что «учебниками писательства» автора стали именно «Наш общий друг», а также произведения Желязны, Карда и Ле Гуин, - следует ли ему укладывать самого себя на некое прокрустово ложе в стремлении быть понятным любому - или попросту честно и старательно делать максимум того, на что он способен, - в надежде, что пусть не все поймут его, но для оправдания его писательской деятельности понявших будет достаточно?»
___

Дальше начинается разбор по кирпичикам… и наверняка я опять буду говорить банальности и повторяться.

Образ мышления формируется с детства, и насколько сложно человек мыслит - зависит как от среды, где он растет, так и от природного ума. Чем более образованные и интеллигентные люди его окружают, и чем глубже и сложнее его натура - тем сложнее будут мысли и фантазии, которые рождаются в его воображении. И даже если они изложены хорошим литературным языком - далеко не факт, что каждый читающий сумеет понять их, бегло пробежав глазами страницы.

А что такое «хороший литературный язык»?

Бесспорно, в понятие «хороший» обязательно входит ясное, по возможности недвусмысленное изложение автором тех идей, которые ему захотелось изложить. Если автор плохо знает значения слов - что сплошь и рядом мы видим в фанфиках, - то получаются знаменитые «пурпурные ланиты» или более близкое и родное «сверкающие от чистоты и нежности волосы». Короче, автор должен отчетливо представлять, о чем он пишет и как это называется.

Но тогда получается, что лучший образчик «хорошего языка» - это написанное на пятерку школьное сочинение. Каждое предложение из пяти слов, слова недлинные, никаких тебе запятых. Чем не шедевр литературности?

Но как ни привлекательно - нет. Не шедевр. Увы, но с самого начала зарождения литературы понятие «хороший язык писателя» непременно означало - «богатый». Не в простоте и понятности счастье, утверждают критики и литературоведы на протяжении веков, - а в том, чтобы передать словами всё разнообразие, всю сложность и красоту окружающего нас мира. И хорош не тот автор, который донес до нас, что Вася пришел домой, пошел на кухню, ушёл в спальню, а вскорости вышел из дому, - нет, к сожалению, такого автора за «литературность» не похвалишь. Хотя - ведь изложено понятно? Понятно. А литературно? Никоим образом. Мастерство автора заключается в том, чтобы рисовать мир словами, как художник рисует красками, используя десятки оттенков. Причем мало ведь наляпать на холст эту кучу красок - надо, чтобы каждый, самый мимолетный, мазок по холсту был уместным и единственно верным, а результат - прекрасным.

Точно так же и автор должен добиваться от своих слов, чтобы они передали не просто некое очертание события - «сказал» - а тончайшие оттенки: он мог произнести, воскликнуть, пробормотать, фыркнуть, заметить, заявить, прошептать, пролепетать… и много-много ещё. Хорошая литературная речь - это палитра художника-пейзажиста, там множество красок.

Но что ещё очень важно - написанный хорошим литературным языком текст должен легко и «вкусно» читаться. В наше время не практикуется чтение вслух - вероятно, его вытеснили электричество, оптика и телевидение. Но в течение многих лет - во времена свеч и рано слабеющего зрения - люди постоянно читали другим людям вслух. И если чтец «спотыкался» на тяжеловесных оборотах речи, если он не мог понять, с какой интонацией прочесть то или это, - было ясно, что читает он отнюдь не шедевр.

Итак. Богатство языка, плавное и легкое прочтение, правильно расставленные интонации - то есть, столь нелюбимые «афтарами» знаки препинания. В итоге - максимально точное описание словами того, что в книге произошло. Всё это и называется «хороший литературный язык».

Но обязательно ли он понятен?

Разумеется, нет. Если читатель не знает, что такое бастион, фижмы или пилястры, - он не поймет, о чем в тексте говорится. Ну, а если у автора этих мудреных слов нету? Но всё равно - читатель может не знать, чем пурпур отличается от багрянца, вскрик - от крика, а «пошел» - от «устремился».

Грустная истина в том, что если автор более образован, чем читатель, то последний автора не поймет. Но это ещё полбеды - куда грустнее, если непонявший попросту бросит книгу, где столько незнакомых слов, да ещё и автора обругает - непонятно, мол, пишешь.

Но бывает еще хуже - когда слова-то понятны, а вот смысл…

Был такой поэт, известный как К.Р. - иначе говоря, великий князь Константин Романов. Умер в начале 20-го века, писал стихи и пьесы… стихи, кстати, хорошие. И вот больше века назад, когда ни о какой революции никто и не подозревал (равно как и о том, что каждая кухарка может управлять государством), - этот умный образованный человек уже тогда был сильно встревожен тем, что искусство начинает быть «для всех». Точно не процитирую, но он писал следующее: искусство во все времена было призвано возвышать и облагораживать душу, а литература - ещё и оттачивать ум. Искусство должно задавать некую планку, к которой люди смогут устремляться… и становиться лучше - да, вот такие идеи ещё бытовали тогда в нашей стране: людям вовсе не помешает стать чище, умнее и лучше. И князь Романов огорченно отмечал, что литераторы начинают снижать эту планку - давать людям то, что им желаемо и «аппетитно».

Ему повезло: он умер, не увидев ни революции, ни крушения своего мира, где считалось нормальным стремление души к очищению, а ума - к мудрости… страшно представить, что бы он сказал, увидев мир современный - где «люди хотят» возведено на пьедестал, и неважно, что подавляющее большинство людей хочет попросту развлечься, похихикать, ужаснуться и этак славно убить время. Мир, где искусство тесно переплелось с бизнесом, с таким понятием, как потребление. Есть спрос - вот предложение; так не станем предлагать то, чего не просят, ведь не возьмут-с… народ, батенька, это сила, народ всегда прав…

Потребителей хватает на всех континентах этой планеты. Почему-то принято, чуть что, ругать за тупость Штаты - мол, там и книжек не читают, и вообще думать не умеют. Но ведь если посмотреть не за океан, а оглянуться - что мы видим? Людей, которые не особенно рвутся к знаниям, прекрасно обходятся без книжек, но главное - терпеть не могут думать. Примеров множество. Какую по-настоящему важную сферу жизни ни затронь - будь то любовь, дружба, ответственность, долг, другие страны, другие люди, увлечения, свобода… повсюду я встречаю одно и то же: в быту обо всем этом люди думать не желают. Они не желают задаваться вопросами и размышлять над вопросами, заданными кем-то ещё. Люди желают трех вещей: денег, секса и развлекаться.

И вот с таким подходом (навязанным ему буквальной каждой стороной нашей реальности) современный среднестатистический читатель берется за книгу. И будучи потребителем - он заранее очень много ждет. Он не жаждет прыжка в Неизвестное - ну нет, ведь оно может не оправдать затрат. Современный читатель - прагматик. Первым делом он желает знать имя автора. Он желает гарантий, что автор этот - знаменитость. Тогда он не зря потратит свое времечко - даже если в книжке и ни черта не понятно, но ведь круто же при случае упомянуть, что читаешь Лукьяненко, Булгакова или Мураками!

Далее, читатель желает знать, о чем будет в книжке. Фэнтези - значит, про орков и эльфов. Ага, ну вот и ясненько - мы ведь уже всё про них знаем! Орки злобные, страшные и грязные (но могут оказаться свободолюбивыми героями, а это так близко и няшно, так роднит их с читателем). Эльфы - прекрасные, утонченные (и неважно, что для читателя это синоним «тощие») и играют на флейтах, а ещё круто мочат из лука всё, что движется (и могут оказаться жестокими кровожадными сволочами, а это тоже близко и няшно, и тоже так роднит их с читателем).

И не дай бог, автор читателя обманет! Не дай бог эльфы окажутся совсем не такие, орков не будет вовсе, никаких колец, никакой магии, и вообще, оказывается, это не фэнтези, хоть леса, кони и луки со стрелами в тексте имеются. Представьте, автор, - вы описываете героя так, что читатель ну совершенно не узнаёт в нем ни себя, ни соседей, ни знакомых, ни даже Шварценеггера! Представьте, какой ужас: вот тут на месте вашего героя читатель бы охнул, а он - не охает. Тут бы читатель испугался, а он смеется. А на этой улице читатель бы просто пер мимо, мечтая о пиве и зарплате, а ваш герой сел на лавочку и о чем-то грустит, размышляет или грезит… Непорядок!

И бесполезно, автор, вам робко указывать на тот факт, что вообще-то вы пишете не про читателя, а про своего героя, который вообще-то обитает в другом мире, верит в другие истины, и кстати - совсем и не человек. Читатель-потребитель вас не поймет. А это в лексиконе читателя-потребителя означает - не одобрит.

Потому что всё непонятное мешает читателю-потребителю заниматься любимым делом, ради которого он, собственно, и взял в руки эту книжку, - расслабляться. То есть - отключить утомленные учебою и работой мозги и плыть по волнам столь желанного безмыслия. Милостиво позволяя автору его (читателя) развлекать. Этакое возвращение в невинное младенчество: вот он, читатель, лежит в кроватке с соской во рту, а рядышком - автор с красивой погремушкой. Чем не идиллия? А тут - стоп!!! - автор вовсе не с погремушкой, а с квадратной штуковиной из бумаги, а там много словей непонятственных… безобразие.

А теперь ещё веселее - перейдем от непонятных слов к непонятным мыслям, идеям и событиям.

И снова к цитатам.

«Одно дело, когда читаешь, скажем, известного автора, и вот тут-то и начинается "А что это он так странно написал, что это за нелогичность? Ну-ка, ну-ка, что же там дальше будет?"
И совсем другое, когда это - у еще только начинающего автора».

С одной стороны - я согласен. Конечно, громкое имя - или автор, уже знакомый тебе, - заранее определяют твое отношение. Не на все сто - но изрядно.
Хотя тут есть свои нюансы. Есть фактор «антирекламы» - когда книга известного автора заранее вызывает неприязнь (он ведь «распиаренный»!) и желание отыскать у него побольше косяков. Но я не об этом.

С другой стороны… могу поделиться своим опытом читателя. Для меня практически все авторы в моей тридцатилетней читательской «карьере» были незнакомыми и неизвестными. Конечно, в детстве я начинал с классиков на полках, но последние 15 лет увлекаюсь фантастикой - и поскольку книги выбирал сам, по принципу «полистал - понравилось», то почти никогда не знал, какая у автора репутация, насколько он известен у себя на родине (как правило, в Штатах).

Читать я начал в шесть лет, и начал нехило - с «Трех мушкетеров». Очевидно, что я многих вещей там не понимал - просто не мог понимать умом маленького ребенка. И мой читательский опыт (неумышленно и неосознанно) сформирован был в убеждении, что книга априори непонятна. До сих пор, открывая новую книгу, я заранее готов к тому, что могу не понять - и это естественно. Что с первых строк меня кидают в чужой странный мир, населенный массой людей с непривычными именами, которых начинаешь узнавать, лишь «пожив» в этом мире главу-другую. Что у автора не было цели сделать книгу именно понятной - причем с первой страницы и каждому недоумку вроде меня. Хотя для меня чтение книг всегда было не, упаси господи, «работой», а величайшим наслаждением - но я привык к восприятию каждой новой книги как Тайны. Читайте - и обрящете.

А если оценить весь пласт американской фантастики, которую я за пятнадцать лет скушал, - тут картина такая, что я вообще очень редко с первого прочтения понимал замысел автора, потому что современная нф - это жанр крайне сложный. Это погружение умных, неординарных, отчасти сумасшедших людей в дебри подсознания, в попытки объяснить тайны вселенной... и пресловутая «фантастичность» - это попросту самый доступный для современного мыслителя способ погрузить своего героя в нужный для раскрытия идеи антураж.

Ведь уже несколько веков - с момента появления художественной литературы - идет спор, где в ней кончается «попса» и начинается собственно Литература. И все несколько веков критики и искусствоведы твердят одно: если вы пишете только о событиях - это попса. «Бульварным романом» всегда звали то, что сейчас принято называть «экшн». Не-попса начинается, едва в рамках жанра появляется глубокий, достоверный психологический анализ. Ну и высший пилотаж - если есть также и некая Идея.

В настоящий момент нф уже кое-как принята в ряды «не-попсы». Поскольку там есть десятки авторов, у которых и тебе идея, и самые необычные виды построения сюжета, и психология, и философия, и драматизм - в общем, весь букет.

А вот фэнтези пока в этом плане... увы. Из-за шаблонности, в первую очередь. Из-за сотен плохих писателей, которые лепят пресловутый однотипный экшн на «нарисованном» антураже, используя картонных героев и одну схему - «квест». Собралась команда из ёльфа (в веночке и с луком-стрелами), воина (тупого агрессивого громилы), Девушки (раса неважна, были бы ноги красивые), ну и сбоку болтается видовое меньшинство типа гнома, хоббита или ещё кого мелкого - для смеху. Ах да, и Мудрец. Кудыть без Мудреца автору, когда он загонит команду в безвыходную ситуацию, а думать ему (автору) неохота.

И очень немногие фэнтезисты пытаются понять, а кто такой - маг, кто такой - гном, кто такой - эльф... Очень немногие сами осознают, что обязаны не просто обозвать обычных людей такими именами, а в самом деле описать нечеловеков.
Это сложная задача. Но это - ещё и сложное чтение. Если оно несложное - значит, это попса. Как ни обидно это авторам.

Но читатель тоже должен отдавать себе отчет, что книга - хорошая книга - это всегда «шкатулка с секретом». Книги - в точности как люди. Сосед-алкоголик Петя или крашеная блондинка Нюся будут с первого взгляда понятны - а допустим, если вы познакомились с ученым-ядерщиком, или талантливым композитором, или увлеченным археологом? Или с немолодым почтенным профессором? Ну не поймете вы этих людей «с первой страницы». Так что ж теперь - общаться только с блондинками и алкоголиками?

Вряд ли стоит подчеркивать, что неправильно заранее оценивать книгу по уровню известности автора. Ведь, допустим, я могу вам для примера дать прочесть первую главу... неизвестно чью. Нет, правда, хотите такой эксперимент? Вы не будете знать, взял ли я произведение маститого романиста или юного автора из сети. И как же вы будете это произведение оценивать?

Единственно правильный способ составить объективное суждение о книге - это прочитать её. Причем читать, совершенно не «предполагая» и не «ожидая». Стили и жанры сейчас переплетаются самым причудливым образом, и любое ожидание - просто бесполезно... да и зачем? Ведь самое интересное в чтении - это путь в неизвестность. Зачем же себе заранее его портить? Это отчасти напоминает чтение детектива... ведь вы не полезете на последнюю страницу, чтобы узнать имя убийцы? Полезете - поломаете себя всё удовольствие.

От автора многое ждут - и правильно. Но быть Читателем - тоже особый талант. Не каждый умеет правильно быть Читателем, в чем не раз убеждался... Тот самый читатель-потребитель стремится к чему? Не думать он желает, а желает он, чтобы его качественно «обслужили». Он заказал боевик - вот вам погони, дзюдо и перестрелка. Заказал фэнтези - вот та самая стандартная компашка, идущая за очередным кольцом, и непременные бессмысленно-злобные злодеи, клыкастые монстры и браво мочащие орков благородные ёльфы, способные пустить веером пять стрел и каждой попасть точно орку в левую ноздрю, а потом сплясать на лужайке и спеть песню.

Потребительский подход к литературе популярен - но это не означает, что он правильный. Литература - это способ осмыслить мир и собственный путь в нем. Способ понять что-то важное, стать мудрее и лучше. А это ведь - не развлечение. Даже если всё это упаковано в яркую оболочку сказки.
И тот, кто с ходу ставит книгу на полку пылиться лишь потому, что «блюдо подано недостаточно горячим» - это плохой читатель.

А что же тогда, спросите вы, должен делать писатель - выплескивать свои мысли на страницы этаким «вольным потоком», парой небрежных мазков намечать контуры мира и силуэты героев - кто не дурак, тот разберется?

Сомневаюсь.

По моему разумению, задача писателя - не просто сказать, а быть услышанным. И если он - натура сложная, противоречивая, глубокая, неординарная - полагаю, точно такими же будут и его герои, и сюжет, и весь созданный им мир. Но ведь автор выпустил своё «детище» на волю - на прочтение народное? Не спрятал любовно в ящик стола, дабы иногда достать, перечитать и лишний раз самому себе умилиться - вот он какой умный и талантливый!

А стало быть, задача навязшей в зубах «понятности» всё-таки актуальна - даже если вы пишете не для потребителей, а для вдумчивых, адекватных, опытных - в общем, настоящих - читателей.

И тут на первое место выплывают «три кита» - логика, цельность, психология.

А возможно, что это три головы одного дракона… Но что это означает?

Проще всего было бы сослаться на конкретных авторов - например, на Джина Вулфа с его «Пыточных дел мастером» или Олдриджа, «Контракт на Фараоне». Вас с первых строк бесцеремонно швыряют в миры, крайне далекие от матушки-России, да и вообще от «земного» - причем отличаются они не цветом травы и волос обитателей, а совершенно чуждой моралью. Устроены эти миры странно; герои думают и поступают дико и неестественно. Для нас.

Но если вы всё-таки стиснете зубы, включите на полную катушку мозги и с боем прорветесь (не без удовольствия, поверьте) до последней страницы - вы увидите, что на любой ваш вопрос автор так или иначе ответил в тексте. Где-то он ответил не прямо, не разжевал до мелочей - но он предоставил вам достаточно сведений, чтобы вы сами могли домыслить «недожеванные» звенья.
Вы увидите, что хотя многие поступки героев абсурдны на первый взгляд - но они абсолютно логичны в рамках выведенного психологического портрета. Да, герой думает и действует не как вы - но он постоянно думает и действует именно так, как ОН. И у вас нет повода возмущенно спросить, почему вот тут жесткий циник развел море сентиментальных соплей, а вон там - проницательный умник внезапно и беспричинно «ослеп» и поглупел до уровня детсадовца.
Вы увидите, что хоть мир и ничуть не похож на наш - но это мир… настоящий. В нем есть своя железная логика - листья не просто так синие, звери не по глупой прихоти двухголовые, а маги живут в стеклянных башнях и не женятся потому, что на то есть свои веские причины (которые можно выловить в тексте) - а не потому, что автору сама идея ну очень уж понравилась.

Хороший, добротный, уютный дом непременно должен быть грамотно спроектирован. Он должен быть выстроен из качественных материалов. И сантехника должна быть не на скорую руку сляпана из ржавых труб пьяным мужичком - иначе ваш «уют» однажды завершится фонтаном… и скажите спасибо, что из кухонного крана, а не из унитаза.

Как это относится к книжке? А так, что жилец дома не обязан быть строителем или архитектором, но покосившуюся стену он всё равно заметит. Не говоря уж о подтекающем унитазе. Точно так же читатель заметит, если ваш мир выстроен как попало, поступки героев противоречат тому, что вы сами о них сказали, а сюжет то и дело «зависает» или уходит в непонятные дебри - и сколько вы ни думаете, но так и не можете постичь, нафига героя аж на главу занесло в город А, когда ему срочно надо было в селение Б.

Автор не обязан расписать до минуты каждый день жизни героя - но сам он обязан знать - хотя бы в общих чертах - как герой проводил эти дни. Автор не профессор, ведущий семинар по психологии, и если он не пустился в дотошные описания натуры героев, то это - его право. Но он обязан дать нам - читателям - всю необходимую информацию, чтобы мы сами могли «дорисовать» все намеченные им портреты. Например, если автор ни разу не утрудился сказать, о чем думает и чего хочет герой, да и репликами этот герой нас не балует, - то не мы, а сам автор виноват, что этого героя мы так и не поняли.

И если автор - фантаст, то есть «создатель миров» - он обязан иметь полное представление о том, почему его мир устроен так, а не иначе. Почему листья синие, кони шестиногие, мудрецы в быту смешны и нелепы, сильные воины похожи в общении на девочек-первоклассниц, а маги - взбалмошные истерики, причем им строго запрещено жениться. Вы знаете объяснения всему этому набору несуразиц? В вашем мире это - вовсе не несуразицы, а на то есть веские причины? Прекрасно. Если вы сумели каким-то образом донести эти причины до читателя - если читатель с помощью вашей книги и своей головы может эти причины понять - замечательно. Пишите.

Но если даже самый гениальный и дотошный читатель, дважды изучив вашу книгу от корки до корки, так и не понял, почему вот это произошло вот так… увы, но вы написали плохо. Ваш «дом» спроектирован с ошибкой и вот-вот рухнет на головы обитателей.

Существует такая вещь, как дар Слова. Мне кажется, это то же самое, что абсолютный слух, тончайшее обоняние или вкусовые рецепторы дегустатора, - природная особенность. И выражается она в том, что человек умеет потрясающе точно, живо и красочно «рисовать» картины написанными словами. Что ему ни покажи - он так напишет, что никакой Станиславский не скажет «не верю». Цветы будут благоухать, опавшие листья - шуршать, монстры - ужасать, радость героя сделает нас счастливыми, а его горе заставит наши сердца сжиматься, а глаза - влажнеть от слез. Всё это - Дар Слова.

И конечно, писателю он необходим. По сути, без него просто не может быть писателя - как не бывает лишенных слуха музыкантов.

Но дара Слова - мало. Кроме умения описывать, в вашем сознании должно иметься то, что вы описываете. Это «нечто» должно быть продуманным, завершенным, увлекательным. Вы должны быть психологом - во-первых, чтобы ваши герои были всё-таки живыми и цельными, а не кое-как слепленными кусочками разных людей, - а во-вторых, если вы не психолог, вы не поймете, увлечет ли читателя вот этот мир, эти события, эти герои.

Ах, так «мнение народное» все-таки учитывать стоит? Безобразие, кричит негодующий автор, не обязан я подстраиваться под глупую толпу!

Под глупую - нет. И не о толпе речь - толпа вообще книжек не читает. Но вот приложить все силы, чтобы ваше творение заинтересовало людей мыслящих, неглупых и трепетно относящихся к слову печатному, - тех людей, которые живут в мире книг, как рыбы в океане, - это автор обязан. Не стоит путать толпу и Своих Читателей.

Автор - канатоходец, который вечно балансирует над пропастью. Он должен говорить лишь то, к чему в самом деле лежит его душа и тянется сердце, - но он должен и помнить о том, что далеко не всякий вяк его души представляет интерес для человечества. Он должен дать волю воображению и творить новые миры - но эти порывы должны неизменно подчиняться строгой логике и сопровождаться работой холодного разума. Он должен искать новое - но учитывать и то, что классики стали таковыми не на пустом месте, и оригинальность сама по себе мало значит, если это просто новая разновидность скучной глупости.

Автор должен искать себя… но писать он должен о своих героях - именно их делая живыми, убедительными, требующими внимания читателя, которое заставит его в трепетном нетерпении переворачивать страницы.

Мне кажется, автор просто должен быть максимально честным с собою: сделать не «как получилось», а - всё, что он может. Постараться сказать именно то, что родилось в его душе, именно теми, единственно верными словами.

И уповать на то, что имеющие уши однажды его услышат.

@темы: размышлизм, книжное

---

- старое -

Люди, как щенки, затаскивают вещи,
И слова, и выражения, и чувства.
И они бледнеют и теряют форму,
А потом их извлекают и перешивают
И называют новыми словами.

И великолепные жемчужины
Катятся в грязи болот и бездорожья,
Обращаясь в камни.
И глядишь ты на себя встревоженно,
И глядишь на небо...
  
  

@темы: цвет настроения, стишность

---

«И становится несчастным, потому что рано или поздно в жизнь любого человека приходит кто-то по-настоящему важный, отпадает потребность в «Матери Терезе». Еще один ложный путь...»

(с) Шимрис

---

«Графа Монте-Кристо из меня не получилось. Придётся переквалифицироваться в управдомы».

(с) Остап Бендер

---

«И умные адекватные люди тоже ошибаются» (с) Хаори

Ошибаются.
Только чем человек умнее, тем труднее его убедить, что он ошибся.

На самом деле, для меня оценка писателей не делится ровнехонько на две категории - «плохие» (в смысле, бездарные) и «гении». Посередине между этими крайностями располагаются едва ли не все, чьи творения мне когда-либо доводилось читать. И там же, в бескрайних просторах между вышеназванными крайними точками, нахожусь и я сам. Я отнюдь не бездарь, но и далеко не гений. И допускаю, что могу ошибаться. Могу не так подобрать слова. А вы - всегда именно «так» можете?

Но если ничего ни с кем не обсуждать - как понять, кто ошибается, а кто прав? Это наше сообщество, «Рукописи»... зачем оно нужно, если там все молчат?

читать дальше не обязательно

Для меня отчасти литература - все, что я пишу. Это ведь не я - это мой герой, Риш... так или иначе, это всего лишь мой герой, созданный буквами на мониторе. И если этот герой предстает не таким, как он мною - автором - задуман... что делать?

Оставить всё, молчать?

Если какие-то слова моего героя остались непонятыми - мне-писателю надо понять, что я написал не так. И как я это пойму, если не обсудить? Не спросить?

И этот пост... это вопрос писателя, как и почему люди понимают какие-то его слова.
Разве здесь содержится утверждение, что я считаю себя плохим писателем - в смысле, лишенным таланта, - или прошу меня разубеждать? Несовершенный - да. Но покажите мне совершенного, которому можно расслабиться, считать себя гением и вообще в себе не сомневаться?

Я устал от путаницы. От того, что я говорю «сомнение» - и имею в виду «я всегда в поиске». А другие слышат слово «сомнение» - и почему-то решают, что у меня комплекс неполноценности. Словно есть только черное и белое, бездарь и гений, абсолютная уверенность в том, что я бог, - или не менее абсолютная уверенность, что я ничтожество...

Для меня сомнение, неуверенность - это всего лишь констатация факта, что я могу допустить ошибку. Что написанная мною фраза - не идеальна, и возможно написать лучше.

Кому-то хочется убедить меня, что нет, я должен считать себя истиной в последней инстанции?
Или что мои сомнения означают не путь к совершенствованию, а нытье, слабость характера, комплексы, попытку вытянуть из окружающих какие-то утешения?

Ну какими словами надо сказать, чтобы тебя все-таки понимали?

Или разобрать до косточек это самое «плохой писатель»? Ладно. У меня есть талант сочинителя - я всегда это знал. И никто тут меня не разубедит. Но писатель и сочинитель - это не одно и то же. Я отдаю себе отчет в том, что «писатель», который несколько лет не пишет, - это вряд ли тот образец, на который надо равняться. Даже если он уже что-то сделал. Во-первых, это «что-то» не закончено. А во-вторых, пока отзывов о нем - 50 на 50. С какого перепугу я должен повесить на себя табличку «вот он я - Безупречный, Гениальный, Идеальный писатель»?

Да, я многое умею. И да, я многого не умею.

Да, я человек умный и отнюдь не бездарь. И да, я очень многих вещей не понимаю.

В частности - я не понимаю, где во всем вышесказанном содержится призыв «утешить меня» - и какие из моих слов - конкретные, пожалуйста! - можно трактовать как «вампиризм»?

Получается, что любой, кто не считает себя Мистером Само Совершенство и не стесняется в этом признаться, - вампир, главная цель которого - утомить до полусмерти тех, кто имел несчастье стать его другом?

@темы: пирожки с котятами

---

Что бы вы ни думали - но я очень, очень рад.
Просто рад, без каких-то там подтекстов, вторых смыслов и подводных камней.
Для меня быть другом значит разделять радость. И видя улыбку, улыбаться.
И отчасти этот день праздник и для меня.
Поздравляю.

---

Я трезвомыслящий (надеюсь) человек без раздутого самомнения.
И точно знаю, что от меня до совершенства - галактика и ещё пара километров.
И я сталкиваюсь с тем фактом, что написанные мною мысли не понимают.
Причем их не понимают не дебилы какие-нибудь, а умные, адекватные люди,
во многом умнее и талантливее меня.
Разве не логично усомниться в том, что я способен быть писателем?
И если я в этом сомневаюсь - разве это упрек хоть кому-то в большом-большом мире? По-моему, если это и упрек, то только самому себе - что выбрал в жизни не тот путь. Художник-дальтоник.

Вот пример. Фраза. Логическая конструкция. «Если я пишу непонятно, то значит, я плохой писатель». Покажите мне, ради Мерцания, где тут содержится упрек, наезд, обвинение, мозговынос, вампиризм или вообще хоть какой-то негатив в сторону того, кому я эту фразу написал.

И в какой момент сомнение в своей гениальности и непогрешимости стало непростительным преступлением?

Ну давайте вспомним одного нашего общего знакомого... ох, да не одного - любого «горе-фикрайтера», несущего дичайший бред - и при этом уверенного, что каждый его чих равен Гласу Господнему.

Да, я не такой. Да, я задумываюсь над критикой и делаю выводы. Причем не в стиле «все дураки, один я умный» - скорее я задумаюсь над тем, не дурак ли я, раз меня ругают. И если меня ругает тот, кого я уважаю, - естественно, я приму это близко к сердцу. И буду думать, как мне стать таким, чтобы уважаемые мною люди меня не ругали, а одобряли. Чтобы те, кто читает мои слова, понимали меня верно, а не превратно. И когда я огорчаюсь на тему «меня не понимают» - это означает не «какие дебилы меня окружают», а - что не так в моей манере выражаться, и как мне эту манеру исправить, чтобы быть настоящим писателем, то есть - интересным и понятным?

Что во всем этом неправильного?

---

Не знаю, что мне сейчас делать. Возвращаться к первым главам и править? Или двигаться дальше?

Нет, я не о своем.

---

Один не разберёт, чем пахнут розы,
Другой из горьких трав добудет мёд.
Дай хлеба одному - навек запомнит,
Другому жизнь пожертвуй - не поймёт...

Омар Хайям

фотограф jedzer

@темы: поэзия, цвет настроения

---

Из комментариев к записи «О войне груш и яблок» в сообществе «Красная кнопка»
(оригинальная орфография сохранена)

«единственное анти в котором я состояю это анти-яой. ибо сее омерзителньое явление являет собой разврат из-за которого мозги превращаються в прах, душа гниёт заживо, а моральные принципы исчезают в корне»

Ну разве не ня?

(перевод RhiSh: из данного написания фразы следует, что омерзительное явление, разврат и т.д - это анти-яой. Где автор комментария занят чем-то непонятственным, а именно - состояет. Если от этого с его мозгами и душой происходят вышеназванные жуткие вещи, а моральные принципы поглощаются каким-то (вероятно, плотоядным) деревом и сразу, не задерживаясь в стволе, исчезают в корне, - то не очень ясно, зачем автор комментария все-таки посещает это странное место под названием «анти» - и участвует там в столь вредном действе, описанном загадочным термином «состояет». Подозреваю, что это - тайная секта сатанистов, которые творят нечто чудовищное со ста штуками жертв (первые два слога глагола - со-сто - на это прямо указывают). А какой ужасный обряд кроется за таинственным «яет» - не рискну и предполагать, ибо опасаюсь, что это могут прочесть женщины, дети и личности с повышенной нервной возбудимостью и тонкой душевной организацией).

@темы: маразм крепчал..., цитаты, пирожки с котятами